"Исаакиевский вопрос", который был одним из главных в петербургской повестке в прошлом году, так и остался нерешенным. BG напоминает, как развивался конфликт вокруг инициативы передать церкви один из культовых петербургских памятников и как этот процесс повлиял на региональную политику.
Лидеры «исаакиевского» протеста небезосновательно считают, что процесс затормозился их усилиями: власти испугались массовых публичных выступлений
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Конфликт вокруг передачи Исаакиевского собора Русской православной церкви развивался по тому же сценарию, что и все скандалы в сфере городской культурной или градостроительной политики. Причиной конфликта, как и в случае с мостом имени Ахмата Кадырова или с мемориальной доской фельдмаршалу Маннергейму, стал не сам факт принятия решения, а то, каким образом его приняли. В начале года губернатор Георгий Полтавченко объявил, что о передаче Исаакия церкви "вопрос решен", но этим словам не предшествовало не то что полноценного общественного обсуждения — не было даже попытки поинтересоваться мнением горожан. Что предсказуемо привело к уличным акциям протеста. Благо что в Петербурге протест есть кому возглавить: резонансную кампанию с лозунгом "Защитим Исаакиевский собор" поддержали депутаты регионального парламента сразу из трех фракций ("Яблоко", "Справедливая Россия" и Партия роста, а ситуативно на их сторону вставали даже коммунисты), а также непарламентские оппозиционеры ("Парнас", "Открытая Россия") и деятели культуры. Как и раньше, городские власти дали повод для объединения оппозиционерам, которые в мирных условиях консолидируются с трудом.
Ситуация обострялась еще и тем, что неосторожный комментарий о "решенном вопросе" Георгий Полтавченко дал тогда, когда технически процедуру передачи собора еще не инициировали, а договоренность об этом была достигнута лишь в неформальной переписке губернатора с патриархом Кириллом. Когда вокруг ситуации поднялся шум, выяснилось, что РПЦ не подавала в комитет имущественных отношений, в чьем ведении находится здание музея, заявки о притязаниях на собор. Между тем, по федеральному закону, только такая заявка, опубликованная на официальном сайте комитета, может дать старт процедуре реституции — и то только после общественного обсуждения.
Политическое дело
Заявку ждали в течение всего года. Но РПЦ так и не дала реституции хода. Лидеры "исаакиевского" протеста считают — небезосновательно,— что процесс затормозился их усилиями: власти испугались массовых публичных выступлений. На самом деле, этому поспособствовали и особенно рьяные сторонники передачи собора церкви, благодаря публичной реакции которых резонанс от протестных акций многократно усилился.
Первый же народный сход, который оппозиционные депутаты устроили прямо перед Исаакиевским собором (и под окнами Мариинского дворца, где располагается петербургский парламент), политизировался: собравшиеся скандировали, кроме традиционных градозащитных лозунгов, требование отставки губернатора Георгия Полтавченко. То же происходило и на всех последующих митингах — а их противникам передачи Исаакия церкви удалось собрать еще четыре раза, с таким постоянством за последние годы петербуржцы выходили на улицы разве что в знак протеста против строительства "Охта-центра". Но из Смольного никакой реакции на протестные выступления, как всегда, не последовало, городские чиновники, которые имели отношение к процессу передачи собора, снизили публичную активность до минимума. Другое дело — председатель петербургского ЗакСа Вячеслав Макаров, который, казалось, решил претендовать на роль главного в городе поборника христианской веры. На протяжении нескольких недель на каждом заседании Законодательного собрания он выступал с трибуны с такими заявлениями, которые ничего, кроме раздражения, не могли вызвать ни у протестно настроенных петербуржцев, ни, как представляется, у администраторов внутренней политики на федеральном уровне, явно не заинтересованных в раскручивании скандала в предшествующий президентским выборам год. Господин Макаров говорил депутатам, что все они — "воины Христовы". Наказывал лидерам протеста "встать на колени перед Исаакием и молить о прощении". Обвинял депутатов-оппозиционеров в том, что они, "не покаявшись, бросают тень на Законодательное собрание", которое "не сберегло православную веру". И в довершение всего по инициативе спикера петербургский парламент ужесточил правила встреч депутатов с избирателями (именно в этом формате, не требующем согласования с властями, оппозиционеры проводили протестные акции), прежде чем аналогичный закон был принят на федеральном уровне.
Федеральный скандал
На фоне молчания губернатора активность председателя парламента, чьи политические амбиции и до исаакиевского конфликта были очевидны, выглядела чрезмерно демонстративной попыткой создать себе имидж главного сторонника передачи Исаакия церкви, главного в городе "борца с неверными". В этом стремлении он спровоцировал федеральный скандал: пригласил в Мариинский дворец ректоров петербургских вузов и собрал их подписи под просьбой о скорейшей передаче собора церкви. При этом письмо содержало формулировки, которые трудно представить звучащими из уст руководителей светских вузов: в нем говорилось, например, что решение о передаче собора "полностью соответствует духу федерального законодательства и пожеланиям миллионов православных христиан", а протестующим приписывалось намерение "посеять религиозную рознь" и "оскорбить чувства верующих". Кстати, не все депутаты из числа единороссов приветствовали такую стилистику поведения председателя парламента: некоторые из них предлагали Вячеславу Макарову поддержать идею проведения референдума по этому вопросу, исходя из мысли о том, что большинство петербуржцев проголосует в пользу передачи Исаакия церкви, и таким образом решение легитимизируется.
Идея проведения референдума принадлежала все той же группе сторонников сохранения Исаакия в статусе музея, среди участников которой были шесть депутатов ЗакСа, непарламентские оппозиционеры и деятели культуры. Петербургскому парламентскому большинству не привыкать отклонять подобные инициативы: в архиве регионального ЗакСа хранятся оставшиеся без удовлетворения заявки на проведение референдумов по вопросу строительства "Охта-центра" и наименования моста именем Ахмата Кадырова. В этот же раз ситуация осложнялась тем, что параллельно на федеральном уровне всерьез обсуждалась идея проведения региональных референдумов в день президентских выборов — как инструмента повышения явки. Но и в этой ситуации петербургский парламент не смог обойтись без скандала: лидеры региональной "Единой России" не просто отклонили заявку, но и ужесточили правила подачи таких заявок на будущее. А заодно вбросили в повестку новость о намерении никому не известных людей провести еще два референдума по очевидно абсурдным поводам, чтобы манипулятивно поставить все три инициативы в один ряд как безумные.
Смена директора
Впрочем, эпопея с отклонением инициативы о проведении референдума способствовала поддержанию темы Исаакия в региональной и федеральной повестке. Так же, как и длительный (и безуспешный) судебный процесс против Смольного, инициированный градозащитниками. В котором, кстати, на стороне истцов выступал и представитель государственного музея-памятника "Исаакиевский собор" — организации, в чьем оперативном управлении и находится здание храма. На тот момент музей возглавлял Николай Буров — государственник, но не конформист. Он всегда выступал против передачи собора церкви, объяснял, что в нынешней конфигурации музей "Исаакиевский собор" приносит бюджету доход, что уникально для России, и за счет собственных средств реставрирует здание храма. Отклонение позиции от "официальной линии" заставило господина Бурова покинуть свой пост. Теперь музей возглавляет Юрий Мудров, куда более расположенный к церкви.
Развязкой сюжета стало растиражированное всеми федеральными СМИ заявление неназванного "высокопоставленного федерального чиновника" о том, что решение о передаче собора не было согласовано с президентом Владимиром Путиным и что выходом из ситуации могло бы стать совместное использование собора церковью и музеем. Этот сигнал ясно давал понять региональным политикам, что конфликт необходимо погасить — по крайней мере, до президентских выборов. Вопрос отложили в долгий ящик и убрали из публичной повестки. И только спикер ЗакСа Вячеслав Макаров продолжает каждый день уже второй год обновлять на сайте парламента публикацию со своим интервью, в котором отстаивает необходимость передать собор РПЦ.