премьера кино
Вчера в петербургском кинотеатре "Аврора" состоялась премьера фильма Сергея Бодрова-старшего "Медвежий поцелуй", в котором сыграл свою последнюю роль Сергей Бодров-младший. Весь сбор от проката будет перечислен в фонд помощи семьям участников съемки фильма "Связной", пропавших без вести в Кармадонском ущелье. Комментирует МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ.
Премьера "Медвежьего поцелуя" напоминает премьеру "К-19": эмоции, связанные с трагическими обстоятельствами жизни, могут вызвать неадекватную реакцию на фильм как таковой. Слава богу, что, говоря о фильме, не приходится делать скидок. Разве что чуть-чуть.
Если пересказывать сюжет "Поцелуя", получится оргия банальностей. Цирковой медведь, оказывающийся по ночам прекрасным юношей, заколдованным сибирскими шаманами и имеющим шанс остаться в человечьем обличье, если никого не убьет? Здравствуй, Евгений Шварц. Бродячий цирк, кочующий от Испании до России, с его мелочными, но смертельно опасными в силу специфики профессии склоками? Хэллоу, Феллини. "Младший" в роли Миши, Ребекка Лильберг, звезда фильма Лукаса Мудиссона "Покажи мне любовь" (Fucking Omal), в роли влюбленной в него Лолы? Здорово, брат, здравствуй, сестра.
Но Сергею Бодрову удалось создать на экране аннулирующий банальность, фантастический и убедительный мир, вызывающий ассоциации с фильмами Жана Кокто, причем не столько с "Красавицей и чудовищем" (La Belle et la bete, 1946), сколько с "Орфеем" (Orphee, 1950). Сила французского киноромантизма предвоенных и послевоенных лет таилась в сочетании сказочных и мифологических архетипов с "низкой", жестокой реальностью. Сила "Медвежьего поцелуя" — в том же.
Условная интрига помещена в лишенный какой бы то ни было слащавости мир другой, параллельной Европы, где босые ноги уличных танцоров месят белый песок на андалузских улицах, пьяные немецкие гопники мочатся под мостами, убежищем проклятых любовников, а цирковые представления не столько упоительная феерия, сколько тяжелый, без лишних слов выполняющийся труд. Циркачи такие, как они есть: похотливые, отмороженные, завистливые. Творя чудеса, они не преображаются, остаются самими собой, красота не спасет мир, ее саму хорошо бы спасти. Это мир беззаконной, цыганской вольницы, чурающейся мира нормального: в церкви к тебе обязательно подсядет вкрадчивый вор, в полицейском участке мечту оформят в соответствии с Уголовным кодексом. Можно только бежать, но бежать некуда.
Снимая сказку, легко впасть в непростительный режиссерский грех: акцентировать безусловность того или иного, "волшебного" или "подлого" мира. Сергею Бодрову удалось избежать подобного. Зритель так до конца и остается в неведении, действительно ли медведь преображался в атлетического любовника, или это фантазия одинокой и томимой телесным жаром девочки. Все целомудренно смазано: хотите верьте, хотите — нет.
Вопреки критическому общему месту, гласящему, что "младший" актером не был, а просто "так получилось", задним числом понимаешь, что именно отец тренировал его в актерском мастерстве. Если в "Давай сделаем это по-быстрому" (2001) "младший" впервые за свою короткую актерскую биографию сыграл абсолютного, холодного мерзавца, то в "Поцелуе" продемонстрировал умение играть на полутонах. Его медведь Миша чувствует себя крайне неуютно. Просто наслаждаться телом Лолы и собственной силой что-то постоянно мешает. Кривоватая горькая улыбка никак не гармонирует с тем победительным образом, который Сергей Бодров-младший культивировал в фильмах Алексея Балабанова. Кто-то непременно увидит в горьковатом "Поцелуе" предчувствие грядущей трагедии. Чушь все это. Просто хороший режиссер снял фильм с хорошими актерами. И от того, что случилась беда, он не станет ни лучше, ни хуже.