Уоррен Баффет выигрывает пари на $1 млн. 31 декабря истекает срок самого известного спора на фондовом рынке: этого дня финансисты ждали 10 лет. Еще в 2007-ом глава Berkshire Hathaway заявил публично, что обыграет хедж-фонды, инвестировав $500 тыс. в один индексный фонд. Дедлайн еще не подошел, а деньги бизнесмен уже пообещал передать в благотворительный фонд. Какую комиссию заработали на пари брокеры, выясняла Аэлита Курмукова.
Фото: Lucas Jackson/File Photo, Reuters
«За каждый шаг на рынке нужно платить. Брокер ничего не сделает даром!», — как-то говорил Уоррен Баффет. При этом, как выясняется, сам глава Berkshire Hathaway не только выиграл спор, правильно вложив деньги, но еще и сэкономил на комиссионных. 10 лет назад он заключил пари с управляющим активами Protege Partners Тедом Сайдесом и заявил, что выбранный им индексный фонд обгонит портфель из пяти хедж-фондов. Так и получилось. В прошлом году доходность S&P 500 превысила 85%, в то время как средняя доходность пяти «фондов» Сайдеса составила около 22%. В этом году S&P 500 вырос почти на 20% и обновил исторический максимум.
Баффет, поставивший на спор $0,5 млн, за 10 лет заработал столько же и заплатил Vanguard S&P 500 меньше 1% в виде вознаграждения, посчитал директор инвестиционного департамента UFG Wealth Management Алексей Потапов: «Вложили $500 тыс., за эти 10 лет индекс вырос примерно в два раза, и 500 тыс. превратились в $1 млн. Ежегодно бралась комиссия или ежеквартальная выплата в размере $3 тыс. Если брать хедж-фонд, это так называемая формула «2-20»: 2% комиссии в год дается просто за управление и 20% от прибыли. Грубо говоря, минимум 30% составили комиссионные за 10 лет, а максимум — 60%».
По словам Алексея Потапова, из 500 тыс. вложенных средств Сейдеса 200 тыс. с лишним ушли на выплату комиссионных брокерам. Глава Berkshire Hathaway утверждал, что этим пари хотел показать превосходство пассивного управления над активным. При этом ведущий аналитик «Открытие Private Banking» Андрей Шенк обращает внимание на то, что оппоненты выбрали две принципиально разные стратегии инвестирования на рынке ценных бумаг: «Пассивный фонд очень ликвиден, его можно купить, продать с низким спредом, но и хеджевому фонду продать трудно по рыночным ценам. А за досрочное погашение — как правило, фонд берет довольно большую комиссию. Сейчас, если бы спор возникал на тех же условиях, нельзя предсказать, что в следующие три года результат был таким же, потому что и структура рынка, и конъюнктура сильно меняются. Возможно, в ближайшие три года активное управление станет наоборот более привлекательным, чем пассивный подход».
Пари среди бизнесменов заключаются достаточно часто, но на более короткие сроки. Весной этого года, к примеру, Илон Маск поспорил в Twitter с австралийским миллиардером и главой Atlassian Майком Кэнноном-Бруксом, что устранит проблемы с перебоями с электроснабжением в Австралии за 100 дней, построив электростанцию. Глава Tesla пообещал, что компания возьмет все расходы на себя, если проект сдадут позже срока. На кону было $100 млн, и Маск выиграл пари.
Российский бизнес, если и спорит, то не афиширует это, резюмирует главный редактор журнала «Форбс» Николай Усков: «Помню, спорили по поводу того, останется Медведев в президентах или уступит место Путину: такой спор был при мне прямо между участником списка Forbes и одной дамой на ящик шампанского. Горизонт планирования у российских бизнесменов качественно иной — иногда это полгода, иногда это год. Так что предрекать, что у нас будет через 10 лет, наверное, не решится ни один ответственный бизнесмен — опасное занятие».
Из самых известных пари в российской деловой среде — причем, заключенное с самими собой — обещание Сергея Полонского в 2008 году съесть свой галстук, если за 1,5 года цена на недвижимость от Mirax не вырастет на 25%. Бизнесмен в итоге проиграл и жевал свой аксессуар в прямом эфире на одном из телеканалов.
На фоне завершения спора с Сайдесом 87-летний Уоррен Баффет сделал еще один прогноз, однако вряд ли кто-то решится оспорить его, даже если на кону будет $1 млрд. По словам главы Berkshire Hathaway, индекс Dow Jones в течение следующих ста лет достигнет миллиона пунктов, то есть вырастет в 40 раз. Как отмечает CNN, сто лет назад он был примерно в 300 раз меньше (81 пункт).