«Ъ-Урал» завершает цикл интервью с кураторами парламентских партий по выборам в думу Екатеринбурга, которые запланированы на сентябрь 2018 года. В ЛДПР ведением кампании занимается координатор Свердловского отделения Антон Гусев. В интервью «Ъ-Урал» он рассказал о том, почему партия не готова договариваться о взаимодействии с другими партиями и о работе над ошибками предыдущих избирательных кампаний.
Фото: Марина Молдавская, Коммерсантъ
— Участники избирательной кампании наиболее активно обсуждают схему формирования новой думы (25% по спискам или полностью одномандатная дума). На сколько мандатов рассчитываете в обоих случаях?
— Если списки останутся, то мы рассчитываем на три-четыре мандата, без списков на два-три. В целом снижение количества «списочников» мы не поддерживаем. Но если списки «уйдут», мы только будем больше работать. Мы к этому готовы.
— Есть мнение, что в Свердловской области партия сильна брендом, а не личностями, и отказ от списков может серьезно усложнить задачу для ЛДПР.
— Раньше на местном уровне координаторы расслаблялись, думая, что есть списки. Работу в одномандатных округах они считали малозначительной. Но обстоятельства (переход на мажоритарную систему выборов в большинстве муниципалитетов региона — «Ъ-Урал») заставили нас серьезно задуматься и сделать ряд очень верных шагов, которые изменили ситуацию. По итогам выборов в 2016 году у нас уже было шесть мандатов по мажоритарной системе в муниципальных думах. В 2017 году — 15. Это для нас рекорд. При этом другие партии примерно сохранили то, что имели, а мы смогли их догнать. По итогам кампании 2018 года, вполне возможно, мы их уже опередим.
— Что подразумевается под «верными шагами»?
— В первую очередь, это кадровая политика на местах. Мы опираемся и на молодое поколение, и на тех, кто уже давно в партии, но при этом не совсем «возрастной». Во- вторых, срок полномочий координаторов местных отделений с 2012 года составляет один год. Если мы видим, что результаты работы неудовлетворительны, то собираем координационный совет и принимаем кадровые решения.
— Выборы губернатора Свердловской области показали, что у ЛДПР не самый высокий уровень поддержки (кандидат от партии Игорь Торощин занял четвертое место), а в Екатеринбурге у него самое низкое количество голосов (чуть больше 4%). Не скажутся ли такие показатели на результатах выборов в думу?
— Результаты губернаторской кампании мы проанализировали и сделали работу над ошибками. Понятно, что нужно больше работать с избирателем на местах. При этом важно понимать, что у Игоря Торощина из всех кандидатов был самый маленький бюджет кампании (Самый низкий бюджет был у кандидата от «Справедливой России» Дмитрия Ионина 1,5 млн руб. Бюджет господина Торощина — 4,2 млн руб. — «Ъ-Урал»), и высокая степень узнаваемости у него все-таки на востоке области. От этой территории он избирался в депутаты заксобрания Свердловской области и в депутаты Госдумы. Разумеется, хотелось более высоких результатов. Мы рассчитывали минимум на второе место. Но имеем то, что имеем.
— Как планируете работать в Екатеринбурге?
— Справедливо было замечено, что по Екатеринбургу у нас самый низкий процент поддержки на губернаторских выборах. Но работа ведется. Мы открываем большое количество приемных на территории: в городе семь первичных организаций (во всех районах) и на базе каждой мы стремимся открыть приемную. Кроме того, была изменена партийная структура. Раньше координатор реготделения курировал всю работу самостоятельно, сейчас обязанности делегированы районным координаторам.
— На довыборах в думу Екатеринбурга в марте по двум одномандатным округам, где одним из победителей стал кандидат от ЛДПР Григорий Вихарев, горизбирком говорил о жалобах на многочисленные нарушения (подкуп, подвозы). Как вы реагируете на эти заявления?
— Говорить — это одно. Ни одного случая нарушения зафиксировано не было. Если бы это действительно произошло, то кандидат был бы сразу снят. Горизбирком устанавливал результаты больше суток только из-за того, что искал какой-то подвох. Но они его не нашли и пришлось принять победу Григория Вихарева. На самом деле многим сложно было принять, что на довыборах по одномандатному округу прошел человек от ЛДПР. Просто кто-то не умеет проигрывать.
— КПРФ и «Справедливая Россия» обсуждают возможность объединения усилий, например, для договоренности о разведении кандидатов в округах. Почему вы категорически не согласны к ним присоединиться?
—Мы полностью самостоятельная партия, гораздо сильнее и выше всех остальных. Зачем нам с кем-то объединяться и присоединять к себе слабых? ЛДПР — старейшая и опытнейшая партия. К левым партиям мы никакого отношения не имеем.
— Вы уже ведете переговоры с потенциальными кандидатами?
— Григорий Вихарев примет участие в выборах. И наш второй действующий депутат в думе Михаил Вечкензин тоже, скорее всего, будет участвовать. Остальные фамилии пока называть преждевременно. Президентская кампания — первоочередная задача. После нее мы уже плотнее займемся городскими выборами. Надо понимать, что мы всегда работаем по принципу «круглосуточности». Нет такого, что мы выборный цикл отработали и куда-то пропали. Нет, мы работаем постоянно. Выборы начинаются не тогда, когда их объявят, а уже сейчас. Даже вчера. Потому что у нас партия не настолько ресурсна, и наши возможности больше связаны с нашими личными качествами, чем с финансовым благополучием. Поэтому каждый кандидат должен начинать свою избирательную кампанию чуть ли не за три-четыре года, чтобы добиться положительного результата.
— Вы говорите, что партия «не настолько ресурсна». Есть проблемы с финансированием партии?
— У нас так вопрос не ставится. Выбран кандидат, и он сам в праве решать, каким ресурсом будет вести свою кампанию. Понятно, при поддержке ЛДПР, но как именно: весь город щитами обклеит или будет работать «на земле» — решает сам. Реготделение в любом случае помогает, например, юристами. В межвыборный период мы можем осуществлять агитацию как угодно, поэтому у нас более 60 наименований агитационных материалов и продукции с символикой партии. Все это в помощь каждому кандидату.
— Обращались ли к вам из городской или областной администрации с предложениями по кампании, кандидатам?
— Мы в себе уверены, и ни с кем не ведем переговоры. Представители городской и областной администраций не выходили на диалог. Они, наверное, тоже знают, что в ЛДПР идти и договариваться — это «в стенку».
— А результаты перемирия городской и областной команд партия на себе ощутила?
— Для нас коренным образом ничего не изменилось. Происходящее у них — на нас никак не влияет. Что происходит в элитах, узнаем из новостей. У нас свой избиратель, и наши позиции нисколько не поколебались. Все остальные политические партии существенно, особенно оппозиционные, утратили свой электорат.