BG задался вопросом, есть ли возможность у российского бизнеса новой волны выжить и выйти на международный уровень до того, как им завладеют мастодонты при российской власти? Разбирался Дмитрий Матвеев.
Представители «старой» школы уступят место молодому поколению политиков и предпринимателей, но их методологическое наследие никогда не исчезнет
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
Появление новых стартапов, разработка и внедрение различных приложений и даже способов расчета, включая распространение использования криптовалют, стали нормой в последние несколько лет. Такая тенденция справедлива и для России, несмотря на то, что все новшества в таких сферах доходят до страны со значительным опозданием. Данные сегменты бизнеса отличаются от традиционных для России компетенций (нефтедобычи, тяжелого машиностроения, сельского хозяйства), хотя зачастую на них и работают. В итоге методы новой цифровой экономики становятся непонятными некоторым представителям "старой" школы управления в политике и экономике, сформированной в 1990-е годы, но адаптированной под современность. В связи с этим эксперты расходятся во мнениях относительно возможности роста российских проектов в новых сферах до уровня мировых аналогов.
Непобедимый триумвират
Российская экономическая и политическая сферы имеют определенные особенности управления, отличные от тех, на которых строится функционирование в развитых странах, предлагающих наиболее благоприятный климат для роста новой экономики.
Правила игры в РФ в настоящее время устанавливает доминирующий в политике триумвират "бюрократии, милитократии и теократии", в чьих руках сосредоточены все основные ресурсы и в первую очередь — силовые, отмечает политолог Александр Конфисахор. "Кто пытается изменить правила под себя или жить, как было принято в 1990-х, слишком рискует потерять все, что имеет. Примеров предостаточно, не буду называть конкретные фамилии, они и так известны",— уверяет он. По мнению господина Конфисахора, в принятии политических решений ключевую роль играет идеологическая составляющая, сформулированная еще графом Сергеем Уваровым: "самодержавие, православие, народность", причем это же относится и к стратегическим экономическим решениям.
Все "ветераны 1990-х" совершенно разные люди, поэтому описать одной строкой их стиль управления невозможно, говорит директор Института проблем предпринимательства Владимир Романовский. "Из тех, кого мне по обстоятельствам работы доводилось видеть, часть абсолютно ригидная и не меняется по сию пору, но нередки были и такие, чьи стандарты управления бизнесом уже в те времена соответствовали всем требованиям европейских финансовых институтов и инвестиционных структур",— отмечает он.
Эволюция, а не революция
Александр Конфисахор считает, что представители "старой" школы управления уже уступили место новому поколению политиков и предпринимателей, которое обладает не меньшей хваткой и целеустремленностью, а вдобавок "облагорожено" более цивилизованными методами ведения дел.
При этом новые молодые политики, не связанные родственно или дружески с действующей правящей элитой, вряд ли появятся в скором времени, говорит он, так как многие ключевые государственные бизнес-структуры и госкорпорации не являются психологически легитимными и при смене власти целесообразность их существования будет поставлена под сомнение. Чтобы этого не произошло, во власти должны находиться люди, лоббирующие интересы этих структур. По поводу связи с действующей политической элитой — достаточно посмотреть на места работы и должности детей высокопоставленных чиновников, указывает политолог.
Смена элит, добавляет господин Конфисахор, будет происходить, но естественным образом, а не в обмен на какие-либо гарантии. Радикальный путь смены власти невозможен, считает эксперт, так как нет силы, которая могла бы стать катализатором для такого пути. "Три или четыре года назад было жесткое противостояние с шахтерами, которое власти жестко подавили. Второй пример — реорганизация РАН и создание ФАНО. За каждым ученым — НИИ, коллективы, университеты, мировая известность, но ничего не произошло. Третий — введение системы "Платон" и противостояние дальнобойщиков. Весь протест испарился и не получил поддержки от людей",— вспоминает Александр Конфисахор.
Господин Романовский также уверен, что представители "старой" школы уступят место новому поколению политиков и предпринимателей только тогда, когда физически вымрут, зато их методологическое наследие по многим причинам никогда не исчезнет. "Во-первых, большинство из них имеет детей и по-настоящему заботится об их карьерах. Во-вторых, не ослабевает влияние неформальных структур, где преемственность правил и традиций поставлены на особый (и стабильный) уровень, например, в бизнесе представителей народов Кавказа и стран Средней Азии",— напоминает он. Однако, подчеркивает эксперт, влияние "уважаемых людей" на политику и бизнес не является изобретением и эксклюзивом России: это также важнейший фактор в таких странах, как Китай, Германия, США и Корея.
Маленькая надежда
У российских бизнесменов и предпринимателей новой волны мало шансов повторить успех своих зарубежных коллег, полагает Александр Конфисахор: слишком велика роль государства, которое стремится все контролировать и в лучшем случае передать наиболее перспективные проекты приближенным государственным структурам или закрыть их, так как богатый и самостоятельный человек слишком независим и опасен, потом что может иметь собственное мнение, отличное от официальной точки зрения. Если кто-то очень приближенный к госструктурам положит на такой бизнес глаз, то защититься будет невозможно. При этом, отмечает политолог, все будет делаться по закону, а конкретнее — по схеме "для друзей все, а для врагов — закон".
Владимир Романовский видит все шансы у предпринимателей новой волны достичь деловых высот и не быть при этом поглощенными предпринимателями "старой" школы, особенно если у них будет доступ к денежным ресурсам — то есть не раньше, чем закончится "техасская резня бензопилой" в финансовом секторе.
Защитить свой бизнес от конкурентов и рейдеров в настоящее время — вполне решаемая задача, думает господин Романовский, зато регуляторные риски являются значительно более актуальными и жесткими. "Ни один злодейский бизнесмен не сможет причинить российскому Цукербергу столько проблем, сколько смогут простые отечественные чиновники, включая законодателей и правоохранителей",— говорит он.
"Отжать" бизнес вне рамок правового поля сейчас практически невозможно, убежден господин Романовский, во всяком случае, такие решения могут быть "развернуты" в исходное состояние. "Хотя, конечно, всем известно существование практики злоупотребления правом с целью незаконного приобретения чужих активов",— добавляет он.
Все же пока очевидной тенденции на приобретение новых цифровых активов госкомпаниями или компаниями с государственным участием нет, хотя ряд топ-менеджеров таких структур периодически высказывается о необходимости развивать бизнес за счет интеграции новых решений и технологий. Это может быть связано не только с тем, что гиганты рынка пока только присматриваются к небольшим инновационным российским компаниями, которые еще вчера были стартапами, но и с двумя другими факторами: очень малым количеством компаний, которые могут выходить на международные рынки собственными силами, и невысокой выживаемостью таких компаний после создания.
Советник президента фонда "Сколково" по работе со стартапами Пекка Вильякайнен в апреле отмечал, что в рамках Open Innovations Startup Tour за последние годы он встречался с 45 тыс. предпринимателей новой волны. "Говорят, что в Кремниевой долине выживает каждый десятый стартап, а каждый сотый становится успешным. Думаю, что у нас в "Сколково" этот коэффициент выше",— говорил он, не уточняя коэффициент.
Одним из наиболее ярких примером крупных проектов международного уровня является криптовалюта Ethereum, базирующаяся на одноименной платформе, разработанной канадским программистом российского происхождения Виталиком Бутериным. В 2013 году он получил грант в $100 тыс. от фонда Thiel Fellowship на развитие криптопроекта, а уже через год его капитализация составила $18 млн. Еще летом 2017 года Ethereum Foundation заключил соглашение о партнерстве с Внешэкономбанком (на 100% принадлежит государству) в части реализации проектов на основе блокчейн-технологий. Стороны договорились о совместной разработке образовательных программ для подготовки специалистов в области распределенных реестров и платформы Ethereum на базе центра компетенций блокчейна Внешэкономбанка.