Квотирование голливудских фильмов в российском прокате только оттолкнет зрителей от отечественных картин, считает президент сети кинотеатров «Каро» Ольга Зинякова. Об этом и многом другом она рассказала в эксклюзивном интервью обозревателю «Коммерсантъ FM» Марине Аржиловской.
Фото: Виталий Белоусов / РИА Новости
— Давайте поговорим о программе поддержки молодых режиссеров, что это вообще за программа?
— Около полутора лет назад мы запустили проект под названием «Каро Арт» — он объединил различный так называемый «альтернативный» контент для того, чтобы разнообразить репертуар в наших кинотеатрах. В какой-то момент стало очевидно, что есть аудитория, которая не находит себя, встречи фильмов со своим зрителем не происходит. Поскольку у нас достаточно большие кинотеатры с точки зрения залов, мы решили при помощи этой программы наш репертуар немножко раскрасить. Это было даже для нас открытие — каким спросом стал пользоваться этот контент, особенно в Москве и в Петербурге. Мы решили расширять эту программу на регионы и поняли, что людей, которые ищут совсем другого кино, очень много. Есть категория фильмов, которые никаким образом не представлены, и мы прекрасно понимаем, что им очень сложно получить дистрибутора, получить рекламную кампанию просто в силу того, что они рассчитаны на несколько другую массу аудитории. В силу того, что мы большая сеть, мы решили: почему бы нам не попробовать поддержать и раскрутить новое молодое кино? Мы сформировали рабочую группу, которая отобрала шесть картин: «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов», «Нашла коса на камень», «Тетраграмматон», «Софичка», «Костер на ветру», «Близкие» Ксении Зуевой.
— Принимает ли во всем этом участие государство? Может быть, есть какие-то субсидии? Есть такая программа господдержки, насколько я знаю.
— Нет, никакого участия государство в этой истории не принимает. Эта программа господдержки касается несколько других зон кинобизнеса. Мы, как коммерческая организация, самостоятельно это делаем. Если будет готовность со стороны Министерства культуры, мы, конечно, будем рады такому сотрудничеству. У нас есть проект, который мы делали при поддержке Минкульта — «Кинокласс», в рамках которого мы показывали классику отечественного кино.
— Я наблюдала, когда один из эпизодов «Игры престолов» показывали в кинотеатре «Октябрь». Можно об этом поподробнее?
— Это была моя мечта. Я являюсь большой поклонницей «Игры престолов» и всегда хотела увидеть этот сериал на большом экране, потому что он создан для большого экрана не только с точки зрения бюджетов, но и с точки зрения размаха. Мы можем надеяться, что после окончания сериала будет полный метр. Было очень здорово видеть, как люди начали аплодировать, кричать и свистеть на моменте титров. Эта история стала знаковой не только в России, но и во всем мире. Даже в Штатах очень внимательно к ней отнеслись.
— Я правильно понимаю, что вы были первыми в мире, кто это воплотил?
— Да.
— Противопоставление российского кино западному: вам не кажется, что это глупо?
— Глупо, конечно, но сравнивать себя с кем-то хочется, и хочется сравнивать себя с лучшими. Даже если есть понимание того, что нам нужно еще очень долго и очень много работать. Мы не выбираем между российским, американским, европейским кино — мы в нашей репертуарной политике выбираем между фильмами с потенциалом или без потенциала.
— В последние два года идут очень бурные обсуждения о квотировании: принять — не принять... Я хочу узнать вашу точку зрения по этому вопросу.
— У нас была только одна позиция по этому поводу: мы против квотирования, мы считаем, что это не повлияет положительно на развитие российского кино, оно не может создавать нормального конкурентного окружения. Это противоречит принятым нормам и отрицательно сказывается на самом отечетсвенном кино в том числе. Аудитория очень восприимчива к этому, и если она будет понимать, что ей не оставляют выбора, она будет уходить и искать контент в других местах, прежде всего — в онлайн-ресурсах. И в итоге мы будем валово получать по аудитории еще меньше, чем получаем сейчас. То есть доля российского кино может достигнуть и 50–80%, вопрос — какого объема будет этот рынок и что нам с ним потом делать?