премьера кино
Корейский режиссер Ким Ки Дук прочно обосновался на наших экранах. Последний его фильм под названием "Плохой парень" АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ считает еще более провокационным, чем нашумевший "Остров" того же автора.Фестивальная публика уже привыкла к тому, что Ким Ки Дук (Kim Ki-duk) шокирует каннибализмом, зоофилией или членовредительством. Настроившись на эту пакостную волну, зритель "Плохого парня" (Nabbeun namja) может быть разочарован. Именно это произошло на последнем Берлинском фестивале с нашими кинокритиками, которые сочли беспрецедентно слабой конкурсную программу. Между тем в ней было целых два фильма, имеющих шанс стать классикой кинематографа нового века. "8 женщин" (8 femmes) Франсуа Озона (Francois Ozon) и "Плохого парня" разделяет этнографический и культурный антураж, но объединяет современное отношение к износившимся сюжетам и рутинным схемам. Оказывается, их можно не просто починить и обновить, но вставить в другую рамку, повернуть вверх ногами, осветить более ярким светом — и увидеть совсем другую картину.
Сюжет и жанр "Плохого парня", мягко говоря, избиты. Криминальный авторитет квартала красных фонарей делает из студентки, к которой неравнодушен, проститутку. Она страдает, он упивается ее страданиями. В конце концов он открывает ей сердце, и она отвечает ему взаимностью. Пара покидает район красных фонарей и принимается колесить по дорогам в большом фургоне. Но от перемены места их роли не меняются. Он по-прежнему будет сутенером, она — продажной женщиной. Любовь и счастье, как их видит Ким Ки Дук, осуществимы только в форме унижения и насилия.
Городской романс о невозможной любви обнаруживает и более оптимистичный, и более горький привкус. В прошлом веке еще существовало анахроничное понятие катарсиса, самый плохой, трагический финал доказывал чье-то моральное превосходство. Все это не актуально, считает Ким Ки Дук. Сегодня мы живем не только при свершившейся катастрофе, но и при победившем хеппи-энде. Счастье и несчастье существуют одномоментно, и мы пожизненно обречены на эту сладкую пытку.
Режиссер вводит три мотива, проясняющих его замысел. Началом спровоцированного "падения" девушки становится кража кошелька в магазине. Красавица студентка, наверняка отличница и спортсменка, поддается искушению не потому, что она на самом деле плохая, а потому, что инстинкт ведет ее навстречу своему будущему. Только став отбросом общества, презрев его правила, она может открыть свою истинную природу и испытать счастье в страдании. Другой мотив — порванная фотография влюбленных, которую находит на морском берегу героиня фильма. Мотив третий — одностороннее стекло, через которое герой наблюдает за тем, как его возлюбленная ублажает своих клиентов. Каждая частная драма — только отражение многих других драм и комедий. Мы смотрим на них, оставаясь, как нам кажется, невидимыми. Но за нами тоже кто-то невидимый наблюдает, таков взаимопроницаемый, прозрачный и очень узнаваемый мир, который строит режиссер, обманчиво декорируя его искусственными театральными цветами.
Конечно, плохих хороших парней типа Бельмондо (Jean-Paul Belmondo) мы знаем по фильмам "новой волны". Но в Европе они уже давно перевелись, а их новая инкарнация объявилась в Азии. Однако экзотика тут ни при чем. Ни на Западе, ни на Востоке никто больше не занят поисками свободы, которые ни к чему не привели. Ее так же мало и так же много на экзотических дорогах, как и на локальной площадке буржуазного дома или дешевого борделя, где разыгрывают свои ложные мюзиклы и детективы Франсуа Озон и свои непафосные мелодрамы Ким Ки Дук.