велоспорт
Вчера 28-летняя Зульфия Забирова принесла России первую золотую медаль на чемпионате мира по шоссейным велогонкам в бельгийском Зольдере. Олимпийская чемпионка 1996 года выиграла в гонке на 23,3 км с раздельным стартом у ближайшей соперницы Николь Брандли (Nicole Braendli) из Швейцарии 14 секунд. Сразу после гонки с ЗУЛЬФИЕЙ ЗАБИРОВОЙ побеседовала корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА.— Что чувствуете сейчас?
— Что сбылась мечта, к которой была так близка. Знаете, я ведь на двух последних чемпионатах мира, в которых участвовала, была второй. И оба раза проиграла победителям какие-то сотые секунды. Не везло. Настрой поэтому был отличный, желание всех порвать... Я, кстати, вышла на старт не совсем здоровой. Однако настрой все перекрыл.
— Среди этих "всех", о которых вы сказали, были и прошлогодняя чемпионка мира легендарная Жанни Лонго из Франции, и почти непобедимая в последнее время олимпийская чемпионка голландка Леонтьен Зийлард ван Морсель. Лонго в итоге седьмая, ван Морсель — вообще десятая... Удивительно?
— Что касается Лонго, то я была уверена — ее-то обыграю. Дело в том, что неделю назад мы уже гонялись в "разделке" в Италии, и француженка, которая по идее должна была ехать — все-таки последняя прикидка перед чемпионатом — в полную силу, была там третьей.
— Помнится, в июне, получив в Москве "золото" чемпионата России в "разделке", свое участие в чемпионате мира вы ставили под сомнение, поскольку на тот момент не имели финансовой поддержки Российской велофедерации...
— Как и не имею до сих пор. Со всеми моими долгами, в которые я залезла в период весенне-летней подготовки, в конечном счете мне помог расплатиться ростовский спорткомитет. В последнее перед чемпионатом мира время я готовилась практически в одиночестве в Лугано, где живу в доме своего бойфренда, и сейчас уже можно сказать — жениха, Феличе Путтини — тоже бывшего велосипедиста. Участие же в гонках, на которые периодически выезжала, не требовало никаких затрат.
— Помнится, вы сетовали, что вас не пригласили в российско-итальянскую женскую команду "Итера"...
— А сейчас я очень даже рада этому обстоятельству, поскольку постоянно вокруг себя слышу разговоры о том, что якобы компания "Итера", российский спонсор команды, с февраля не платит гонщицам зарплату и итальянские менеджеры группы, устав выкручиваться, хотят обратиться в Международный союз велосипедистов с просьбой ее распустить.
— Соответствует ли действительности утверждение президента Федерации велоспорта России Александра Гусятникова о том, что, попросившись в команду "Итера", вы чересчур завысили сумму своей гипотетической зарплаты в ней?
— Сразу оговорюсь, что ни с одним россиянином--представителем компании "Итера" я об этом, хотя и хотела, не разговаривала. А скромную по европейским меркам сумму в 1000 евро в месяц я назвала в беседе с итальянцем Вальтером Дзини — основателем этой велогруппы, который очень хотел видеть меня в ее составе. Однако он, в свою очередь переговорив с российской стороной, сообщил, что мне предлагают сумму намного меньше. Понятно, что никто в меня после годичного перерыва в тренировках уже не верил и брать в команду не хотел. Но в этом году, когда на моем счету до чемпионата мира было уже десять побед — даже в лучшие времена их набиралось у меня максимум восемь,— 1000 евро зарплаты для будущей подготовки мне уже не хватит. И если команда "Итера" продолжит свое существование, я в нее уже вряд ли захочу попасть. Просто не доверяю. Хотя, конечно, со своими девчонками очень бы хотела тренироваться и выступать вместе. Да, итальянская группа Cirio, в чьем составе я числюсь, мягко говоря, непрофессиональная, и сама я ее в шутку называю "рога и копыта". Однако там я никому ничего не должна — за победы не хвалят, но и за проигрыши не ругают. Пусть уж лучше не будет денег, чем я погрязну в нервотрепке и проблемах.
— А как вы сами себе объясняете полное безразличие к вам, по существу, единственной российской велосипедистке, обладающей кроме титулов, в числе которых и "Лучшая гонщица России XX века", еще и харизмой, российских велосипедных руководителей?
— У меня складывается впечатление, что, будь у нас хоть куча чемпионов и чемпионок, к ним вообще никакого интереса в стране не было бы. Всем все равно. Да и здесь, в Зольдере, команды словно и нет. Словами это трудно объяснить, но дух единой семьи, который присутствует в сборных других стран и который, на мой взгляд, должны создавать накануне старта тренеры и президент федерации, у нас отсутствует напрочь. Признаться, я давно привыкла к такому положению вещей и научилась настраиваться к соревнованиям сама. Но когда ко мне здесь подошел один иностранный коллега и спросил, отчего это у русских такие потухшие глаза, мне стало плохо. И я вспомнила, что последний раз этот самый дух семьи витал в олимпийской сборной России образца 1996 года. С тех пор энтузиазма больше нет. Да хоть я пятьдесят гонок выиграю, никто мне спасибо не скажет. Более того, уж казалось бы, ни к кому ни с какими просьбами не лезу, сижу себе тихо в Европе и все равно то и дело о себе всякие гадости слышу — запросы, мол, у Забировой чересчур большие. Да хоть бы и 2 тыс. евро попросила, ну и что? Разве ж это для спортсменки такого класса, как я, много?
— Вы не жалеете, что совсем исключили из своей жизни трек? Леонтьен Зийлард, к примеру, держит идеальный баланс и регулярно побеждает как на треке, так и на шоссе?
— Я сделала в своей жизни много ошибок, которые, если б колесо времени крутануть вспять, хотела бы исправить. Уход с трека — одна из них. Впрочем, в этом году, прекрасно чувствуя себя в равнинных гонках, я набралась наглости и попросила Александра Гусятникова взять меня на трековый чемпионат мира, чтобы проехать индивидуальную гонку преследования. Он пригласил меня на сбор, а потом для отбора в команду и на чемпионат России. Но по ряду причин в Москву я приехать не смогла.
- Ставите ли вы свое дальнейшее пребывание в велоспорте в зависимость от выступлений в нынешнем чемпионате мира?
— В Бельгию я приехала, считаю, в прекрасной форме, а оттого даже не мыслила остаться вне пьедестала. Но если бы и не завоевала на своей любимой равнине медали, все равно и дальше занималась бы спортом, потому что мне это нравится. Дура была, конечно, что после Олимпиады велосипед выкинула и поехала домой горе заливать. А надо было настроиться и на послеолимпийском чемпионате мира доказать, что в Сиднее со мной случилось лишь недоразумение.
— Как вы здесь в субботу планируете выступить в групповой гонке?
— Обычно мы без проблем с девочками договариваемся, на кого будем работать. Думаю, что здесь имеет смысл всем нам помочь спринтеру — Ольге Слюсаревой. В общем, нам всем нужна медаль, а кто конкретно ее заработает, мне лично не так уж и важно. Но если мы поедем каждый за себя, над нами просто будут смеяться. Видите ли, если у тебя в команде есть явный спринтер, а ты, невзирая на это, станешь гнуть свою линию, легко прослыть, простите, дешевкой.
— Откуда такой патриотизм?
— Групповая гонка — единственная в году, в которой россияне, выступающие кто где, должны стать единой командой. Одному в группе делать нечего. Надо быть наголову сильнее всех, чтобы обмануть и уехать в одиночку от пелотона, не думая о том, помогут тебе свои или нет.
— Буквально только что мне здесь сообщили, что господин Гусятников везет из Москвы в Зольдер всем девочкам из "Итеры" задолженность по зарплате, а также проект контракта с вами...
— За девочек я, конечно, рада. А что касается контракта, то от его проекта до подписания — расстояние огромное. И даже имея на руках проект, это вовсе не означает, что я подпишу контракт.