Директор Российского академического молодежного театра Софья Апфельбаум стала новым фигурантом дела «Седьмой студии», по которому ранее проходила свидетелем. В четверг Апфельбаум задержали после очередного допроса в Следственном комитете. Ее адвокат Ирина Поверинова в интервью ведущему «Коммерсантъ FM» Петру Косенко сообщила подробности задержания и обвинения.
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
— Как так произошло, что сначала Софья Апфельбаум проходила в качестве свидетеля, а сегодня после очередного посещения следователей она получила иной статус?
— Я бы не сказала, что эта ситуация произошла неожиданно. Даже тогда, когда ее допрашивали первоначально, были уже такие нотки тревожные, что нужно обязательно компанию виновных лиц увеличить. И мы подозревали с Софьей, что эта участь может не миновать и ее.
В связи с тем, что она была одной из сторон, которые подписали соглашение, ей было сегодня предъявлено обвинение, что она в группе с Серебренниковым, Малобродским, Итиным и Масляевой организовала и похитила 68 млн руб., которые были отпущены на проект «Платформа». Софья категорически свою вину и причастность к похищению денег, если таковые вообще имели место, отрицает, она ничего не знала и не подозревала. Документы были все в порядке, которые сдавались в департамент культуры, поэтому будем бороться, доказывать свою невиновность. Нас постигла та же участь, что и предыдущих людей, которым были выданы деньги на реализацию этого проекта.
— А можно ли сейчас предположить, на основании каких свидетельств, показаний сегодня было принято решение о задержании Софьи Апфельбаум?
— Нет, это же тайна следствия. Нам неизвестно, какими документами располагает следствие. Следствие вызывает многочисленных свидетелей, допрашивает, документы были изъяты давно — наверное, кто-то сказал то, что следствию показалось достаточным для того, чтобы ей предъявить обвинение. Но она ничего не знала о том, что деньги обналичивались, похищались. Что там происходило — ее никак не касалось. Финансовые документы она не проверяла и не могла в силу того, что не имеет экономического образования.
— Но право подписи у нее было в то время, когда она работала в Минкульте?
— Да, она являлась человеком, который от имени Министерства культуры подписывал документы, соглашения с Серебренниковым. Но это не говорит о том, что деньги были расхищены, что она в этом участвовала, знала и способствовала, как сегодня было у нас в предъявленном обвинении сказано.
— Завтра будет решаться вопрос относительно меры пресечения, следствие пока не определилось со своими требованиями по ее форме?
— Нам это неизвестно. Завтра в суде эта просьба будет прокурором или следователем озвучена.
— Но практика показывает, что в суде аргументы защиты большинства фигурантов этого не учитывались.
— Следствие вообще очень мало слушает защитников и очень небрежно к ним относится, особенно в последние годы. Что бы ни говорили, что бы ни делали защитники — все достается с большими усилиями в течение долгих лет. А я уже 36 лет занимаюсь адвокатской практикой.
— Вы на чем будете настаивать как защитник?
— Я не буду настаивать ни на какой мере пресечения в связи в тем, что мы не признаем себя виновным. Она работающий человек, ей нужно работать, руководить театром. Буду, естественно, просить о мере пресечения, не связанной с лишением свободы.