выставка живопись
Сегодня в ГМИИ имени Пушкина — пресс-конференция, посвященная открытию выставки "У истоков современного искусства: от истоков барбизонской школы до классического авангарда" из коллекции Национального музея Югославии. Более десяти последних лет коллекция крупнейшего музея Белграда оставалась вне поля зрения специалистов и широкой публики. Теперь при поддержке МДМ-банка сенсационная выставка, уже побывавшая в венском Кунстисторишенмузеум, приезжает в Москву. С президентом Национального музея Югославии ИРИНОЙ СУББОТИЧ в Белграде встретился корреспондент Ъ РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.— Фантастический список работ: Модильяни, Матисс, Гоген, Писсарро, Ренуар, Шагал. Как досталась Белграду столь богатая коллекция?
— В 20-е и 30-е годы в стране были очень сильны монархические настроения, и это отразилось и на судьбе музея, ставшего одним из символов государства. Славянское королевство жадно знакомилось с последними тенденциями западноевропейской культуры. Именно в это время при активном участии князя Павла из королевского дома Карагеоргиевичей и была создана основа современной коллекции, произведения для которой приобретались в известнейших парижских галереях и мастерских художников. Многое покупали, но приходили и очень значительные подарки. Были поступления и после второй мировой войны. Посол Югославии в Румынии подарил очень большую коллекцию... Вообще, это самый значительный музей в этой части Европы, на Балканах.
— В коммунистические времена в Советском Союзе власти модернистское искусство недолюбливали, а то и просто запрещали. В Югославии, видимо, такого не происходило.
— У нас все было наоборот. Как известно, президент Тито еще с конца 40-х годов выстраивал особые отношения с Западом. И открытость новым веяниям в искусстве была ему очень полезна — как доказательство свободы общества. Поэтому развитие искусства внутри страны и приобщение к новым зарубежным именам происходило быстро, если сравнивать с другими странами Восточной Европы и Советского Союза. В социалистические времена мы показывали на Западе большие выставки из наших музеев и нашего современного искусства, например в галерее Тейт в Лондоне. В том, как их там принимали, тоже, разумеется, всегда был элемент политической поддержки.
— А потом все контакты остановились?
— Мы ведь многие годы были под санкциями, то есть фактически изолированы от международных контактов. Мы перестали существовать на карте мира. За десять лет в мире произошло огромное количество событий. Сейчас постепенно восстанавливаются какие-то старые связи, вспоминаются старые знакомые. Например, когда мы узнали, что выставка, о которой мы говорим, будет проходить в музее, которым руководит Ирина Антонова, то решили, что согласны с закрытыми глазами.
— Рассчитываете ли вы получить какую-то ответную выставку из Пушкинского музея?
— Конкретного плана пока нет, но мы хотели бы. Во всяком случае, мы рассматриваем нынешнюю выставку как начало новых отношений. Нам надо не только выставляться, но и многому учиться в организации музейной деятельности. Нас очень интересует опыт русских музеев, особенно Эрмитажа, последнего десятилетия.
— Изменилось ли отношение властей к Национальному музею после политических событий двухлетней давности?
— Этот музей никогда не терял своего значения для культуры Сербии. Но многие годы политикам было не до него, и, естественно, это сказалось пагубным образом на состоянии музея. Сейчас начинается реконструкция здания. Министр культуры теперь возглавляет попечительский совет. Надеемся, что у нас будут новые, современные выставочные помещения, новые площади для научной и реставрационной работы.