Создатель и организатор аукциона Only Watch Люк Петтавино добыл уже более €25 млн для борьбы с мышечной дистрофией Дюшенна. Этой болезнью страдал его сын Поль, умерший в прошлом году в возрасте 21 года. Люк Петтавино начал борьбу еще в 2004 году и в седьмой раз собрал коллекцию часов, которую показывают в Монако и продадут в ноябре в Женеве.
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Как появился аукцион Only Watch?
— Я ходил на научные конференции по лечению болезни Дюшенна. Спрашивал у ученых, на что нам надеяться и чем я могу им помочь. Так появился Монакский фонд борьбы с миопатией. В то время я занимался Monaco Yacht Show, и нашим официальным партнером была Blancpain. Я отправился в гости к марке на Базельскую ярмарку. Когда я увидел, сколько там прекрасных часов, я подумал, что было бы гениально сделать проект вместе с часовщиками. Я пошел к Николасу Хайеку, потому что Blancpain уже принадлежала Swatch Group, и поделился с ним своей идеей. И название пришло — Only Watch.
— Я знаю, что создатель Swatch Group вас поддержал.
— Николас Хайек был открытым и щедрым человеком. Он сказал: "Мы вам доверяем. Марки Swatch Group — с вами". А это ведь и Breguet, и Omega, и Jaquet Droz, и многие другие, в том числе и Swatch. А потом он добавил: "Но будет гораздо лучше, если вы сможете расширить круг. Пойдите к маркам Richemont, пойдите к "независимым", работайте с нашими конкурентами, я вас благословляю. Это никого не обидит. Наоборот, это прекрасный повод нам всем оказаться вместе ради благой цели". Так и получилось. У нас установились тесные и постоянные связи с самыми главными часовыми марками, которым я бесконечно благодарен. Я рад, что участие в Only Watch многими рассматривается как повод для гордости, но не хотел и не хочу ни на кого давить.
— Аукцион собирает с каждым годом все большие суммы. В чем, по-вашему, причины его успеха?
— Прежде всего для достижения успеха нужна благородная цель, наша, как вы знаете,— это спасение детей от миопатии, мышечной дистрофии. Нужна известная всем харизматичная личность — и нам помог князь Альбер. Он всегда был вместе с нами. Что может быть лучше! Нужны исключительные часовщики, которые делают единственные в своем роде вещи. И наконец, нужен аукционист, который хорошо знает свою среду.
— Любопытно, что ваши торги со временем превратились в своеобразную часовую биеннале.
— Я об этом не думал, главное, что на Only Watch часы передают человеческую энергию, передают любовь. Да, можно сказать, что я многого добился, обивал пороги, плясал, улыбался и делал это хорошо, но если вы возьмете список участников, то вы увидите, что многих там нет. Он так представителен, что и вправду есть ощущение, что все часовщики здесь, но сколько было ответов "спасибо, нет", или "зайдите позже", или "сейчас не время".
— Так что главное в Only Watch — люди или часы?
— Вы меня еще спросите, что главное в процессе покупки — разум или чувства? На торги выходят замечательные вещи и достаточно редкие, чтобы привести в движение и сердце, и разум, и бумажник.
— Ваши аукционы еще и конкурс популярности марок, за которые люди голосуют своими деньгами.
— Умнейший человек Луиджи Макалузо, бывший владелец Girard-Perregaux, который работал с нами с самого начала, сказал мне однажды вот что: "Никакого анализа результатов, мой дорогой Люк! Позвольте дать вам совет — оставьте это другим. Ваша задача — объединять людей, а не противопоставлять одних другим". Наш результат — это собранные миллионы, других цифр у нас нет.
— То есть результат — не соревнование амбиций, он всегда един и неделим?
— Именно! В этом результате есть доля работы каждого. Бессмысленно пытать меня, кто лучше, кто хуже продался, это мне все равно, для меня все равны.
— Как изменился аукцион со времени создания?
— С каждым годом он привлекает все больше внимания медиа, это помогает и продавать вещи, и повышать их качество. Марки уже не ограничиваются сменой цветов циферблата и стрелок часов. Это специальные модели, с глубокой проработкой, они уникальны. Кроме того, марки стали понимать, что создать вещь — важно, но ничуть не менее важно — рассказать о ней, вызвать к ней интерес.
— Не забудем, что вы не только организатор Only Watch, вы еще и отец.
— Я видел в этом свою привилегию, возможность сделать что-нибудь. Гораздо тяжелее было бы сидеть сложа руки.