В воскресенье на референдуме 90% жителей Каталонии проголосовали за отделение от Испании. Тем не менее, Мадрид считает референдум нелигитимным; по сообщению ТАСС, Еврокомиссия примет участие в дебатах Европарламента по Каталонии, если будет решено провести их.
Доцент кафедры европейских исследований СПбГУ Дмитрий Ланко обсудил с ведущим «Коммерсантъ FM» Маратом Кашиным возможность отделения Каталонии и влияние этого события на сепаратистски настроенные территории.
Фото: Albert Gea, Reuters
— Есть ли какие-то юридические основания, позволяющие Каталонии не только объявить о своей независимости, но и доказать это право?
— Одним из важнейших принципов международного права, который описан в уставе Организации объединенных наций, является право нации на самоопределение. Разумеется, там все сложно, как и в любом принципе устава ООН, есть куча противоречий, связанных с их непосредственной реализацией, но право на самоопределение четко прописано и признается всеми странами, входящими в организацию. И если действительно выяснится, что каталонцы являются нацией, что они на плебисците высказались за национальное самоопределение в сторону полной сецессии от Испании — потому что самоопределяться нация может как угодно: в составе федеративного государства, в качестве автономии, в качестве полного отделения — они могут это получить. Другое дело, что это нелегкий путь, предстоит еще решить множество проблем: как Каталония будет разводиться с Испанией, с Европейским союзом.
— По итогам референдума, скорее всего, будет большой процент тех, кто голосовал за независимость. Вы говорите, нужно доказать, что каталонцы — нация, разве это не очевидно?
— Для них — очевидно, для испанцев — нет. На самом деле это действительно очень сложный вопрос: понятное дело, что и хозяйственные связи между Испанией и Каталонией, и те, которые были выстроены уже в рамках ЕС, придется рвать, и какие-то личные.
.jpg)
— Есть ли у Каталонии хотя бы минимальные шансы попасть в Евросоюз, если она отделится? Ведь главы основных европейских государств до плебисцита однозначно поддерживали Мадрид.
— Для начала Каталонии надо отделиться — процесс этот небыстрый, даже если государство-метрополия готово отпустить свой бывший регион, как это было, например, в случае Великобритании и Шотландии три года назад. Правительство в Лондоне им заявило: если вы проголосуете «за», можете отделяться, если «против» — остаетесь с нами. Они проголосовали «против», но, если бы Шотландия проголосовала «за», то отделение бы последовало не прямо в 2014 году а только в 2016-м, после чего еще был бы длительный переходный период.
— Но там Британия была готова отпустить, а здесь Мадрид не готов. Как в этой ситуации будут развиваться события?
— Ситуация складывается еще сложнее, потому рано или поздно им придется сесть за стол переговоров. Но для этого власти в Мадриде должны признать власти Каталонии как власти некой территории, которая ищет национальное самоопределение через отделение, а власти Каталонии в свою очередь должны признать власти в Мадриде некоего переговорщика для себя.
— Может ли эта волна сепаратизма покатиться дальше по Европе, особенно после Brexit, после сепаратистских настроений в Шотландии и референдума в Каталонии?
— Два случая — это не волна. В случае Brexit речь шла не о выходе части страны из состава государства, а о выходе государства из Европейского союза, это совсем другое. Если говорить о внутригосударственной сепарации — Шотландия решила не выходить, Гренландия уже давно хочет выходить из состава Дании, но, видимо, я успею состариться и умереть раньше, чем это произойдет. Корсика, Франция, таких ситуаций довольно много, в той же Испании есть еще страна басков. Но пока не было ни одного случая, чтобы кто-то реально встал и вышел: у шотландцев, правда, может быть, будет еще один референдум, каталонцы четко заявили о желании выйти из состава страны.