«Чего она на меня все время гонит?» — спросил Владимир Путин у посла ЕС в России, имея в виду политику президента Литвы. Факт диалога бы остался неизвестным, если бы Вигаудас Ушацкас не рассказал о нем накануне своей отставки. Как мировые лидеры общаются в неформальной обстановке? Об этом — Иван Корякин.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
На стене одного из московских ресторанов уже 17 лет висит фотография, сделанная в том же заведении: полный закусок стол, а за ним – Владимир Путин и Тони Блэр. Пили тогда светлое пиво и водку и, очевидно, много смеялись. Блэр стал одним из первых западных политиков, с кем Путин перешел на «ты». Дружба, правда, длилась недолго — до британского вторжения в Ирак.
Российскому лидеру все сложнее находить общий язык с западными лидерами: уже не так много тех, кому Путин «тыкает», причем не всегда по-дружески. В интервью телеканалу «Дождь» посол Евросоюза в России Вигаудас Ушацкас рассказал о неожиданном диалоге с Путиным, который случился три года назад в лифте:
«И вдруг президент Путин на меня поворачивается и говорит: «Ну чего она на меня все время гонит?» Я даже не понял, я говорю: «Кто?» — «Ваша Даля Грибаускайте». Я говорю: «Слушайте, ну как вам не гнать, если вы тут угрожаете Украине, угрожаете Литве? Ввели уже санкции».
Путин хоть и президент, но имеет вполне себе человеческие интересы: он охотился и рыбачил с Сильвио Берлускони, ужинал с Бушем-младшим на его ранчо, играл на бильярде с Франсуа Фийоном, а с Герхардом Шрёдером ходил в баню — правда, однажды она загорелась. О том, что было дальше, Путин рассказал в ходе прошлогодней «Прямой линии».
Бывший заместитель генерального секретаря ООН Сергей Орджоникидзе отмечает: в политике стоит сдерживать эмоции. Кому это удавалось не всегда, так это Борису Ельцину, который, по словам дипломата, был «человеком настроения». А в остальном в политике имеют место те же человеческие отношения, что и на других уровнях, заключил Орджоникидзе:
«Зависит от позиции. Но также зависит — они же люди, в конце концов — от симпатий, антипатий, я бы сказал, даже какой-то химии, которая между людьми образуется обычно. Как между людьми бывает — кто-то более симпатичен, кто-то менее симпатичен. Так в целом бывает и на самом верху».
Бывший президент Киргизии Аскар Акаев в интервью «Коммерсантъ FM» процитировал Черчилля: «У Британии нет постоянных врагов и постоянных друзей, а есть только постоянные интересы». Экс-руководитель службами протокола Михаила Горбачева и Бориса Ельцина Владимир Шевченко заочно соглашается: даже за теплыми дружескими встречами стоят переговоры.
«Приглашали Жака Ширака, и, чтобы не принимать его в Кремле, решили в «Царскую охоту» — тогда только-только открылся этот ресторан на Рублевке, который был очень популярный. Надо же договариваться, нужно обследовать, как это пройдет, кто там будет, что там будет. Нужно все обговаривать заблаговременно», — рассказал он.
Особый интерес вызывает роль ненормативной лексики в жизни первых лиц. Но и здесь нет исключений. Так, в интервью Ивану Урганту Сергей Лавров признался, что ругается матом при иностранцах. На волнующий вопрос ответил и Владимир Путин в ходе той же «Прямой линии». Правда, матерится только на самого себя, признался президент.
«Виноват, может быть, и не надо было говорить, но что ж теперь. В России есть такой грех. Отмолим», — сказал тогда Путин.