Банк «Открытие» застраховал в компании «Ингосстрах» ответственность топ-менеджмента по продукту D&O (Directors & Officers). Страховые агенты не раскрывают лимит покрытия и условия, прописанные в договоре. При этом в «Ингосстрахе» заявили, что ввод временной администрации в кредитную организацию не является страховым случаем. Ведущий «Коммерсантъ FM» Юрий Абросимов и экономический обозреватель Олег Богданов обсудили тему с управляющим директором Национального рейтингового агентства Павлом Самиевым.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ / купить фото
Юрий Абросимов: О каком страховом продукте идет речь?
Павел Самиев: Это страхование ответственности топ-менеджеров. Часто это применяется к банкам, к крупным эмитентам, корпорациям, на Западе распространено достаточно широко — в США, в Европе, в некоторых других странах, в России слабее. Чаще всего это касается компаний, которые торгуются на бирже. Известно много случаев такого страхования — как правило, это страхование от каких-то ошибок, неправильных действий или бездействия топ-менеджеров, которые могут привести к проблемам у компании, у банка, к большим убыткам и так далее. По сути, это страхование ответственности за ошибки, за неправильные действия, либо за несовершение каких-то нужных действий топ-менеджерами.
Олег Богданов: Мы обратились к этой теме в связи с ситуацией с банком «Открытие» — наверняка там объем страхования был в деньгах достаточно большой. С вашей точки зрения, какой объем страховки может быть в этом случае?
Павел Самиев: Конечно, здесь объем может быть большой. Но он все-таки в любом случае не такой большой, как масштаб бизнеса у банка. Объем лимита, который в таких случаях страхуется, не такой масштабный, как деятельность банка, естественно, это несопоставимые величины, лимит ограничен все же. Конечно, это не миллиарды, это десятки миллионов, может быть, какой-то такой порядок. И понятно, что в России — с учетом специфики и того, что не особо много случаев судебных исков по ответственности топ-менеджеров — это все имело часто символический такой вид. Я даже могу предположить, что здесь, возможно, суммы лимитов были совсем маленькие, чисто такой символический жест.
Олег Богданов: В случае с «Открытием» кто является выгодоприобретателем — банк, если вдруг начнется судебный процесс, или сами топ-менеджеры? Кто что здесь страховал?
Павел Самиев: Нет, это не сами топ-менеджеры, их ответственность застрахована в пользу, по сути, акционеров банка или самого банка. В данном случае — если акционером становится фонд консолидации, то фактически в пользу него это может быть, если будет страховое событие. Но топ-менеджеры будут освобождены от каких-то штрафных санкций в случае, если к ним будут предъявлены какие-то претензии, которые покрываются этим полисом. То же самое, как, например, полис ОСАГО, когда человек попал в аварию и причинил ущерб третьим лицам, то есть другим автовладельцам, покрывает этот риск, если вот так грубо говорить.
Олег Богданов: Вот банк обанкротился, и если бы не фонд консолидации, то все пошло бы по самому печальному сценарию. Почему «Ингосстрах» не признает это в качестве страхового случая?
Павел Самиев: Вопрос пока неочевидный, является ли страховым событием то, что произошло с «Открытием». Как указано в правилах и в тех параметрах, которые в контракте прописаны, так это и должно трактоваться. Но мы не знаем, что там указано, там могут быть исключения, там могут быть какие-то специальные трактовки. Так как это необязательный вид страхования, у него нет каких-то однозначных стандартов. Не видя правил, не видя условий контракта, конечно, невозможно сказать.
Олег Богданов: А могут быть разглашены условия контракта и суммы?
.jpg)
Павел Самиев: Я думаю, что они не разгласят, практики такой нет, такого рода контракты не разглашаются даже после истечения срока. Если будет, предположим, вокруг этого разворачиваться какой-то процесс оспаривания, что все-таки был страховой случай, предположим, то, конечно, там могут всплыть какие-то подробности. Но если никто оспаривать не будет, условия контракта, конечно, не будут разглашаться.
Олег Богданов: Чтобы было ясно: грубо говоря, акционеры или основные бенефициары компании заключают со страховой компанией своеобразный хедж, страховку на случай, если менеджмент, который они наняли, окажется некомпетентным или несоответствующим занимаемой должности. Вот так это можно формулировать?
Павел Самиев: Можно, но с некоторой оговоркой: могут быть какие-то действия менеджеров, которые связаны не с тем, что они неквалифицированные либо что-то делали неосмотрительно,
но могут быть сознательные действия, которые принесли вред, ущерб компании и, соответственно, интересам акционеров — такой риск тоже может быть.
Но очень индивидуально подбираются условия в этих контрактах, каждый раз может быть какая-то специфика, что считать риском, что считать страховым событием.