Свету дали главную роль

Завершается фестиваль «Круг света»

Сегодня завершается VII Московский международный фестиваль «Круг света». В этот раз среди его пленэрных площадок были Останкинская башня, Строгинский затон и дворец в Царицыно, а в центре города самой важной (и самой нагруженной в смысле культурной тематики) локацией стала Театральная площадь. Рассказывает Евгений Федоров.

Световые шоу наперебой меняли привычный облик фасада Большого театра до неузнаваемости
Фото: Кристина Кормилицына, Коммерсантъ / купить фото

Здание Большого театра — постоянный объект «Круга света» уже не первый год. Теперь фестиваль задействовал еще и Малый театр, и первое из тех световых представлений, которые демонстрировались на Театральной площади, было названо «Неподвластный времени» и посвящено именно ему — «островку классической традиции». Мультяшный Александр Николаевич Островский (в халате с меховой оторочкой — точь-в-точь с перовского портрета) с фасада Малого переговаривался с классиками отечественной драматургии, чьи изображения возникали на портале Большого. И портик, фронтоны, квадрига и государственный герб молниеносно тонули в разноцветном антураже «Ревизора» или «Царя Федора Иоанновича», «Грозы» или «Вишневого сада».

Второе шоу, «Небесная механика», отыгрывало художественно-театральную тему на менее иллюстративный ряд. Встроенная в компьютерный визуальный ряд танцующая пара (хореография Анны Абалихиной) перемещалась с фасада на фасад, меняясь местами и обмениваясь сгустками «энергии»,— и пульсирующие лазерные сполохи перемещались между театрами, а пластический диалог героев сопровождался потоком опять-таки трансформирующих привычную архитектуру двух театров абстрактных форм и объемов.

Об устройстве фестиваля рассказала “Ъ” координатор «Круга света», президент группы компаний LBL Татьяна Лифантьева

«Круг света» — это не только световые и пиротехнические действа. Фестиваль проводит также конкурс Art Vision, в рамках которого состязаются мастера виджеинга и видеомэппинга, то есть, собственно говоря, искусства создавать трехмерную проекцию, которая на объект ложится не плоско, как на киноэкран, а следуя его очертаниям и деталям. Конкурсанты одной из трех номинаций — классический архитектурный видеомэппинг — именно на фасаде Большого свои работы и показывали.

Архитектуре Бове—Кавоса каких только приключений в этих небольших шоу не доставалось: карнизы и колонны двигались, растворялись, высвечивались, вспыхивали и взрывались роем пикселей. Некоторые участники экспериментировали с историческими художественными стилями разных эпох и стран: так, мексиканская Quantico Studio превращала Большой в ацтекский храм, бразильская Dark Light Studio — в храм древнеегипетский. Некоторые брались за искусство менее старинное: у испанской судии Romero на фасаде множились образы в стиле компьютерных игр первого поколения, а у украинки Юлии Шамшеевой Большой вовсю переливался анилиновыми цветами поп-арта. И только немецкая команда VJ Fader & Players, не пускаясь в головокружительную психоделику, поиграла зато с контекстом доставшегося ей архитектурного объекта, показав небольшой юмористический скетч на тему театрального закулисья.