В августе 2017 года УФАС по Удмуртии пришло к выводу, что действия министерства здравоохранения Удмуртии, двух государственных предприятий республики «Аптеки Удмуртии» и «Фармация» привели к ограничению конкуренции на фармацевтическом рынке. Месяцем ранее по решению врио главы региона Александра Бречалова антикризисным менеджером обоих ГУПов была назначена руководитель проекта Общероссийского народного фронта «За честные закупки» Анастасия Муталенко. Госпожа Муталенко рассказала "Ъ-Удмуртия" о причинах претензий ФАС, особенностях функционирования госпредприятий на фармацевтическом рынке и перспективах сферы госзакупок в Удмуртии.
Фото: Сергей Грачев
В чем специфика ГУПов, которые вы возглавили, и каковы основные проблемы, которые вы видите в их работе?
Врио главы Удмуртии поставил передо мной задачу: два месяца быть антикризисным менеджером обоих предприятий. Они стратегически важны для региона. В силу законодательства, они не могут быть проданы, не могут быть обанкрочены, потому что обеспечивают оборот наркотических и психотропных средств в том числе. То есть «Аптеки Удмуртии» и «Фармация» были, есть и будут, с ними ничего не случится. Вопрос только в том, будет каждое из них приносить 10 рублей прибыли или 110 рублей. Это уже в силах управленца. При этом ГУПы— одни из самых крупнейших активов в сфере здравоохранения. Так, оборот ГУП «Аптеки Удмуртии» — порядка 1 млрд руб. в год. Есть определенные проблемы, которые достались предприятиям в наследство. Ранее суверенно существовали большие районные аптеки, которые обеспечивали села препаратами. А потом их решили объединить в единый ГУП «Аптеки Удмуртии», поэтому образовались огромные убытки. С каждым годом они росли и росли.
Почему именно объединение привело к убыткам?
Например, у нас есть здание в 700 кв. м, содержание которого привело к большим накладным расходам. У нас на балансе есть часть теплотрассы, которую нам надо самим обслуживать. Поэтому у нас появляется отдельная статья расходов на зарплату инженера, который занимается этим куском теплотрассы. В Ижевске есть объект культурного наследия —аптека №1 по улице Пушкинская. Но чтобы отремонтировать здание, нам нужно согласовывать работы с отделом архитектуры. И ценник на ремонт значительно возрастает. Плюс в силу того, что мы бюджетное учреждение, есть постоянные выплаты сотрудникам — по случаю рождения ребенка, свадьбы, юбилея, выслуги лет и так далее. Я очень радуюсь, когда подписываю такие приказы (смеется,- прим. авт.), но их очень много.
Штат на предприятиях большой?
Да, порядка 700 человек. Отличительная особенность государственных предприятий от коммерческих — у нас в штате много фармацевтов предпенсионного и пенсионного возраста. Мы на сегодня имеем льготу на обучение молодых фармацевтов в Пермском фармацевтическом институте, после его окончания они приходят к нам работать по контракту. Но, к сожалению, эта квота не покрывает нашу потребность в специалистах, особенно в отдаленных селах. На балансе ГУП «Аптеки Удмуртии» числятся 127 аптечных пунктов, которые охватывают всю республику. Аптеки предоставляют все льготы. Если кому-то нужна хотя бы одна таблетка психотропного вещества, у нас по всем пунктам закона привозится препарат на спецмашине с конвоем, который хранится в отдельной комнате. Эта одна таблетка поедет вплоть до границы с соседними регионами. Таким образом тоже складываются убытки для предприятия, но мы не можем от них отказаться, потому что это социально значимый проект.Что касается коммерции, фармацевтическая деятельность прибыльна. В силу своей формы собственности ГУП может распределять коммерческую прибыль на нужды региона. Например, врио главы поставил задачу — приобрести для нужд республики мобильный диагностический комплекс. В первый же месяц мы этот вопрос решили. Сегодня он находится на балансе ГУПа, дальше мы будем его передавать на баланс минздрава. Такие потребности предприятие может закрыть для Удмуртии.
С уверенностью можно сказать, что предприятия платежеспособны. ГУП «Аптеки Удмуртии» не имеет каких-то огромных задолженностей, которые были бы сопоставимы с долгами подобных госаптек в других регионах. Все поставщики, которые услышали об изменениях в структуре управления предприятий, пришли к нам, с основными мы провели переговоры. У кого были вопросы по просроченной задолженности, с теми составили графики погашения, по которым мы платим.
Можно отметить наличие перспектив у предприятий. Есть понимание, что с сокращением лишних расходов появляется потенциал к движению и росту. Сегодня мы определяем его направления. Составлен план развития, который мы представим руководству республики до 20 сентября. Забегая вперед, поделюсь, что была мысль объединить два предприятия, но мы пришли к тому, что два ГУПа— это оптимальный вариант для структуры минздрава, так как в«Фармации» сосредоточен наркотический и психотропный оборот, в«Аптеках Удмуртии»— розничный фармацевтический. Мы пришли к решению, что стоит сократить большие производственные площади, при этом сохранив персонал.
По вашим оценкам, сколько нужно времени, чтобы ГУП «Аптеки Удмуртии» вышло на стабильную прибыль и не приносило убытков?
Сегодня предприятие не приносит убытки республике, оно на собственном обеспечении. Есть убытки на самом предприятии, но мы постоянно их сокращаем, уже прослеживается положительная динамика. Для нас главный показатель платежеспособности — с нами работают все поставщики. Нарушения есть, но они административного характера, никак не связаны с балансом.
Как вы прокомментируете выводы УФАС в отношении обоих ГУПово том, что предприятия своими действиями ограничивают конкуренцию на рынке?
Стоит начать с того, какая в Удмуртии складывалась ситуация с закупками до 1 сентября 2017 года. У министерства строительства и министерства экономики были свои организации, которые проводили торги. Министерство транспорта и дорожного хозяйства проводило их само для себя. То есть можно с уверенностью сказать, что была децентрализация системы госзакупок. Она работала так, что от возникновения необходимости приобрести лекарство до подписания договора на поставку могло пройти несколько месяцев. И это неудивительно, ведь спецорганизация готовила документацию один месяц, для примера, в Самаре это занимает два дня. Конечно, при таких сроках невозможно спланировать закупку без корректировок.
Минздрав решил выйти из этой системы, наделив полномочиями подведомственное учреждение. Но он законодательно это неправильно оформил — должно было быть подписано распоряжение на уровне республики, но министерство не поддержали. В итоге вышло постановление на уровне министерства здравоохранения, что является нарушением. ФАС вынесла решение, все это отменили.
1 сентября республика перешла на централизованную систему закупок, соответствующие функции перешли в региональный минфин. Сегодня ведомство закупает программное обеспечение, каталоги типовых заданий, решений, товаров, работ, услуг, софт и инструменты автоматизирования, которые позволят сократить сроки и сделать так, чтобы у больницы были лекарства в ближайшее время. Плюс с этого года подключился казначейский контроль, который проверяет каждую закупку. Сейчас новый путь, который, надеюсь, ускорит процесс поставки, сделает его более конкурентным. Это лучше для каждой конкретной больницы и для бюджета в целом. Главный шаг сделан. Думаю, что жизнь минздрава тоже станет чуточку легче.
То есть причиной всех найденных нарушений послужило отсутствие распоряжения правительства республики?
Да. минздрав, в отличие от минстроя и минэкономики, не поддержали на уровне республики. Руководство министерства решило не доказывать свою точку зрения и передало соответствующие функции предприятию своим распоряжением, что является нарушением. Я знаю, что по этому делу ведется проверка в следственном комитете.
В прошлом году планировалось создать отдельный центр по госзакупкам, называли даже его возможного руководителя. Но в итоге от этой идеи отказались и передали полномочия в минфин. Почему было принято такое решение?
Минфин давно говорил о необходимости создания отдельного органа по госзакупкам, мы это знаем. Но изменения произошли потому, что на федеральном уровне полномочия по единой информационной системе по закупкам сняли с Министерства экономики и передали в Министерство финансов. Будучи в составе проекта «За честные закупки» в Общероссийском народном фронте, мы обсуждали, с президентом РФ в том числе, что непонятен оператор системы госзакупок. С одной стороны, задачу дает Минэкономики, с другой стороны, программу пишет Минфин. И этот спор — кто же все-таки будет отвечать за закупки — несколько лет не решался на федеральном уровне. С этого года решили, что Минфин. В Удмуртии подумали: почему бы и нет. Современные технологии сосредоточены в одном органе, на одной площадке. Поэтому минфин— это самый логичный орган по контролю за закупками, который есть.
С 1 января 2018 года у нас будет организовано подведомственное минфину казенное учреждение, которое будет отвечать за публикацию сведений о закупках в системе.
Ощущают ли на себе министерства и ведомства изменения в системе работы с закупками?
Основные задачи, которые были поставлены правительством при переходе — сохранить кадры и не допустить, чтобы пострадала хотя бы одна закупка. Сейчас осень, а третий и четвертый кварталы самые «горячие», когда доходят все лимиты, где-то высвобождаются средства, идет борьба за каждый рубль. На минфине очень большая нагрузка — не просто не допустить неправильные закупки, но чтобы никто из заказчиков не заметил изменений.
Как вы расценили перемены в поставленных задачах — вас пригласили заниматься закупками, а затем перекинули на государственные предприятия?
У меня экономическое образование, что было основным в работе проекта«За честные закупки». Заказчик был не готов к тому, что общественник может быть профессионалом в своем деле — уметь читать бухгалтерские документы, иметь экономические знания. Сегодня, открывая финансовые документы, я четко понимаю, как предприятие должно работать и какие существуют «серые» схемы, чтобы вывести деньги.
Да, я приехала заниматься закупками. Но когда я поняла, что нужно делать, и расставила точки, то встал вопрос с «Аптеками Удмуртии», потому что это стратегически важное предприятие. Там было не все «чисто», надо было наладить вопрос с управлением, с бухгалтерией, с дополнительными расходами, которые отрицательно ложились на баланс предприятия. К сожалению, по результатам аудиторских проверок все контрольные органы констатировали завышенные цены на ремонтные работы. Мне как строителю в прошлом абсолютно понятны причины, по которым штукатурку закупают с ценами в два раза выше, чем по рынку, когда расходный материал покупают в два-три раза дороже. Понятно, куда это все идет.
Я перед собой поставила задачи свести все воедино, исключить лишние расходы, систематизировать работу, вдохнуть надежду в тех людей, которые имеют инициативу сделать предприятие лучше. Последних много. Фармацевтическая отрасль достаточно узкая, все пришли из определенных коммерческих структур, имея за собой опыт. Каждому есть что рассказать, но это не нужно было предыдущему руководству. Предприятие шло не вверх в развитии, а вниз. Сейчас видно, что у нас много предприимчивых и профессиональных людей, которые готовы работать и при этом развиваться дальше, сделать предприятие, где они работают, лучше.
Это вдохновляет, когда я не одна до ночи сижу на предприятии, а когда со мной рядом коллеги не потому, что им кто-то сказал там быть, а потому что у них горят глаза, им хочется применить свои знания и реализоваться как профессионалам.
Справка
Анастасия Муталенко
Родилась в 1984 году в городе Харькове, в 2006 году окончила Московский государственный строительный университет по специальности «Экономика в строительстве». С 2014 года работала в проекте Общероссийского народного фронта «За честные закупки», прошла путь от аналитика до руководителя. В 2017 году была приглашена в Удмуртию в качестве заместителя министра финансов региона, однако была переназначена директором двух государственных предприятий — «Аптеки Удмуртии» и «Фармация». С 2015 года проходит обучение в РАНХиГс по специальности «Государственное и муниципальное управление».
Беседовала Юлия Стерхова