вольная борьба
Победитель завершившегося в Тегеране чемпионата мира по вольной борьбе в категории до 120 кг, капитан сборной России, олимпийский чемпион 2000 года 30-летний ДАВИД МУСУЛЬБЕС сразу по возвращении в Москву побывал в ИД "Коммерсантъ". В беседе с корреспондентом Ъ ВАЛЕРИЕЙ Ъ-МИРОНОВОЙ он поделился впечатлениями о турнире в Иране, своими планами, а также рассказал об изменениях, происшедших в сборной в связи со сменой ее руководства.— Действительно ли иранский болельщик — особый болельщик?
— Если коротко, то битком забитый зал во время наших соревнований походил на самый настоящий дурдом. Публика уже часа за три до начала вечерней программы не только занимала места на трибунах, но забивала все проходы и коридоры. А безбилетники в огромном количестве толпились на улице. И все до единого яростно болели против нас: неважно при этом, кто у россиянина в той или иной схватке был соперником, поляк или канадец. Ну а если уж иранец (как это случилось в полуфинале в категории до 66 кг с дебютантом чемпионата Зауром Батаевым), то вообще начиналось бурное помешательство. На Заура, который потрясающе красиво провел тот поединок с олимпийским чемпионом Али Реза Дабиром, потом смотреть было без слез невозможно. И хотя его преимущество было налицо, публика, рискуя сорвать соревнования, дожала судей, вынудив их присудить победу местному любимцу. У меня сложилось впечатление, что в Иране нет ни одной семьи, члены которой так или иначе не соприкасались бы с вольной борьбой.
— Все равно, наверное, приятно выступать при аншлаге?
— Я так устроен, что когда выхожу на схватку, то кроме привычных голосов тренеров вообще ничего не слышу.
— Правда, что женщин в зал не пускают?
— Во всяком случае, многие делегаты Международной федерации привезли в Тегеран своих жен, которые присутствовали на соревнованиях. Да и вообще я обратил внимание, что с тех пор, как я побывал здесь впервые в 1990-м году, женщины на улицах огромного, похожего на муравейник Тегерана изменили свой облик: многие уже стали надевать светлую одежду, избавились от головных уборов и даже в ресторанах по вечерам сидят совершенно запросто.
— Слышала, будто, несмотря на все ваши регалии (в числе которых, в частности, четыре победы на чемпионатах Европы, три — в Кубке мира, еще один (кроме нынешнего) мировой чемпионский титул), вас неоднократно чуть ли не списывали из сборной?
— Талант, как говорится, можно зарыть, а можно помочь ему раскрыться. Не хочу вдаваться в подробности, но в условиях жесточайшей конкуренции, которая всегда была в моем весе, моя карьера складывалась очень непросто. Перед Олимпиадой 1996 года мне говорили, что, мол, ты еще слишком молодой, а перед Сиднеем — наоборот, что уже старый. Так или иначе, но в Австралию меня без особой надежды на успех, но все-таки взяли. И я отправился туда с единственной мыслью — использовать самый свой последний шанс, и вернулся чемпионом.
— С тех пор вы капитан. А что это означает на практике?
— Если просто — я буфер между тренерами и спортсменами. В мою задачу как ответственного за команду входит создание атмосферы взаимопонимания между старшими и младшими, в которой ребята показывали бы не только хорошие результаты, но и испытывали моральное удовлетворение от хорошей работы. В общем, выслушивая обе стороны в той или иной спорной ситуации, я перед борцами отстаиваю интересы тренера, и наоборот.
— Что изменилось в сборной за тот год с хвостиком, что ею руководит молодой тренер Дзамбулат Тедеев?
— Самое главное, что Тедеев ввел и неукоснительно придерживается исключительно спортивного принципа отбора в главную команду страны. И теперь каждый борец, выходя на ковер, четко знает: его судьба в его собственных руках. Раньше, увы, все было не так: убирались неугодные и правдами-неправдами проталкивались свои. Кроме того, Тедеев, сам в свое время ставший жертвой огромной конкуренции в сборную России и поэтому, не сумев полностью реализовать свой потенциал, занявшийся в 1996-м году (и успешно) бизнесом, прекрасно понимает все наши проблемы. Ему уже удалось разрешить, например, вопросы с нашей экипировкой, полноценным питанием на сборах, и скоро, похоже, его усилиями все титулованные спортсмены начнут получать стабильную зарплату. Видя все эти усилия, ребята, в свою очередь, стараются не разочаровать своими результатами.
— Что случилось с Бувайсаром Сайтиевым, который несколько последних лет не знал поражений в категории до 76 кг ни на одном из борцовских турниров, а на чемпионат мира не отобрался?
— При прежнем руководстве в сборной здорово хромала дисциплина, и когда Тедеев попытался навести порядок, Сайтиев-старший, очень капризный по натуре, не сумел быстро перестроиться. Тем не менее Бувайсар, считаю, как борец опережает свое время и долго еще будет считаться своего рода эталоном. Это понимают и ценят все. Но после проигрыша на Олимпиаде в его жизни началась полоса неурядиц, и Сайтиев чуть потерялся, что ли. Параллельно началось его противостояние сначала прежнему, а потом и нынешнему главному тренеру. На тренерском совете Бувайсару, который считал для себя возможным не выйти, например, на зарядку или опоздать на пару дней на сбор, дали шанс и время адаптироваться к новым условиям. Ему надо было очень многое в себе изменить, он старался, но у него не очень получалось. А после поражения на отборочном чемпионате России отношения Сайтиева с тренером усугубились. Однако конфликт (который произошел), думаю, в конечном счете пойдет Бувайсару только на пользу. Скоро у нас начнутся очередные отборочные турниры, и у него вновь появится шанс попасть в сборную.
— Что вы думаете о назревающем в недрах МОК решении вывести один из видов борьбы из олимпийской программы?
— По меньшей мере это будет непоправимой глупостью. И несправедливостью еще в большей мере. Посудите сами: один олимпийский чемпион (как я, например) шел к победе и мучился двадцать лет, а другой — из новомодного сноуборда — два-три года. Даже если какой-то из борцовских видов не уберут полностью, но снова сократят число весовых категорий, это тоже для многих спортсменов обернется настоящей трагедией. Международному олимпийскому комитету надо что-то такое придумать, чтобы не уничтожать те виды спорта, которые давно имеют свои традиции и школы. Любой вид борьбы — это в первую очередь чистый вид спорта, в котором гармонично сочетаются сила и ум. Жаль вот только, что Международная федерация борьбы с завидным упорством рубит сук, на котором сама же и сидит, постоянно вводя правила, только вредящие как греко-римской, так и вольной борьбе. Самой большой жертвой этих никому не нужных нововведений типа борьбы в скрестных захватах при ничейном счете в основное время поединка стал, считаю, Александр Карелин.
— Почему в вольной борьбе введен весовой максимум в 120 кг, а нет, как это было раньше, абсолютной категории?
— Конечно, с точки зрения праздной публики, было бы здорово увидеть (как это было, например, на Олимпиаде 1972 года в Мюнхене), как Александр Медведь расправляется с намного превосходящим его по весу американцем Тейлором, скорее походящим не на спортсмена, а на эдакую бычью двухсоткилограммовую тушу. А фотограф, заснявший хилого по сравнению с тем же Тейлором немца, запросто перекинувшего того через себя, прославился на долгие годы. Но представьте, сколько юношей, прежде чем дойдут до такого филигранного уровня мастерства, как Медведь или тот же немец, поломаются и искалечатся на всю жизнь? Так что введение FILA весового ограничения я в данном случае только приветствую. Да и современные борцы-тяжеловесы, ограниченные весовой категорией, могут теперь не просто толкаться на ковре, а демонстрировать поистине техничную и красивую борьбу.
— Вы за 20 лет еще не устали бороться?
— Наоборот. Только сейчас, достигнув, наконец, высокого уровня и постигнув все секреты вольной борьбы, я ощутил ее вкус и понял, насколько он приятен. Хотите верьте, хотите нет, но теперь я больше радуюсь не оттого, что выигрываю те или иные соревнования, а оттого, что научился влиять на ход поединка и психологически ломать соперника в нужный именно мне момент.
— Какая из ваших медалей вам наиболее дорога?
— Спросите об этом хоть самого Карелина, и он, уверен, скажет то же самое: самая-самая первая.