репетиция театр
В фойе московского театра "Геликон" состоялась генеральная репетиция оперы Александра Щетинского "Слепая ласточка" в постановке Анатолия Ледуховского. Премьера оперы состоится в последний день августа в немецком городе Локкуме в рамках фестиваля "Сакро Арт". Будет ли она впоследствии показана в Москве, пока неизвестно.Перед началом показа автор идеи и либретто оперы Алексей Парин (он же является художественным руководителем фестиваля в Локкуме) призвал рассаженных вдоль стен зрителей включить фантазию и вообразить центральный неф Большого собора Локкумского монастыря. Именно там вскоре состоится премьера оперы "Слепая ласточка", сделанной по заказу тамошней Евангелической академии. Программа фестиваля "Сакро Арт", уже название которого многое объясняет, в нынешнем году посвящена непростой теме пророчеств в искусстве. Господин Парин предложил рассмотреть эту тему на примере шести великих русских писателей — Чехова, Пушкина, Гоголя, Толстого, Достоевского, Блока. Все они, разумеется, хорошо известны в Германии (разве что насчет Блока могут быть сомнения), так что загадки их русских душ не должны показаться локкумским зрителям какими-то уж совершенно недоступно мистическими.
Опера состоит из шести эпизодов, нескольких интерлюдий, пролога и эпилога. В центре каждого из эпизодов — один из светочей русской словесности в переломный момент своей биографии. Чехов, завязав глаза красным платком, читает монолог Нины Заречной. Пушкин паясничает на базаре, а цыганка предсказывает ему судьбу. Гоголь сжигает рукопись в присутствии Вия. Толстой витийствует и тем самым вступает в конфликт с обществом. Достоевский проигрывает деньги и кается. Блок умирает, и этим все сказано. Алексей Парин монтирует либретто из литературных первоисточников, писем, дневников, песен, причитаний, возгласов и пророчеств.
Грядущая премьера оперы станет подарком для рецензентов: как в партитуре, так и в режиссуре есть немало наглядных загадок, требующих немедленно себя разгадать. Например, партии Чехова, Пушкина, Гоголя и Блока написаны для женских голосов, Толстого — для баса, а Достоевского — для тенора. Каждому из писателей придан собственный цвет: Чехову — красный, Пушкину — оранжевый, Гоголю — желтый, Толстому — голубой, Достоевскому — синий, Блоку — фиолетовый. Помните детскую песенку про радугу: Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан. Не хватает среднего, зеленого, но именно этот цвет украшает черные одежды двух слуг-наблюдателей, которые на манер дель-арте названы "дзанни", но не в пример персонажам комедии масок сохраняют сакральную серьезность.
Цветовой гамме писателей соответствуют разноцветные клетки с игрушечными птицами, стоящие посреди игрового пространства. Шестерка гениев появляется на сцене в шинелях и бушлатах, с именными черными чемоданами, точно сироты. Они — революционеры и жертвы революции, вечные странники-беженцы, певчие в клетках истории, как кому нравится. По полу рассыпаны карты, дрожат фитильки свечей. В темноватом церковном пространстве, при поставленном театральном свете, а не под светско-советскими люстрами спектакль наверняка будет смотреться выигрышнее. Но то, что опера Александру Щетинскому удалась, ясно и теперь: лихорадочный сюжет поддержан, оправдан и приподнят волнующим смятением нот, перекличками лейтмотивов и энергией музыкального движения. Теодор Курентзис дирижирует и темпераментно, и внимательно. Секстет исполнителей (Татьяна Куинджи, Алиса Гицба, Наталья Загоринская, Александра Ржевцева, Дмитрий Воропаев и Михаил Давыдов) тоже на высоте. Ну а к тому, что великие русские писатели были людьми нездоровыми, со странностями, необычными фантазиями и склонностями к сакральной символике, нам не привыкать.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ