премьера кино
В прокат вышла "Смерть в Голливуде" — новая работа американского классика Питера Богдановича, которая в оригинале называется The Cat`s Meow. АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ назвал бы этот фильм по-русски "Кошачьим концертом".В основе сюжета криминальная загадка голливудской светской хроники 20-х годов. На яхте газетного магната Уильяма Херста праздновали день рождения продюсера Томаса Инса. В морской прогулке участвовали режиссер и актер Чарли Чаплин, актриса Мэрион Дэвис, журналистка Луэлла Парсонс и множество менее известных лиц обоего пола, связанных профессиональными, дружескими и любовными отношениями. Именинника вынесли с яхты на носилках; вскоре он скончался, согласно официальному заключению, от сердечного приступа, спровоцированного язвой желудка. Шепотом передавали слухи о якобы прозвучавшем ночью выстреле. Никто из участников этих событий так и не рассказал ничего внятного о том, что стало причиной скоропостижной смерти.
Питер Богданович (Peter Bognanovich) не просто режиссер, но и фанатичный историк кино. Он написал монографию о Джоне Форде и книгу интервью с Аланом Двоном под названием "Последний пионер". Почти все его фильмы — "Последний киносеанс", "Бумажная луна", "Никельдеон" — стилизованы под старый Голливуд или воспроизводят какие-то фрагменты его истории. Так что тема новой ленты режиссера нисколько не удивляет.
Удивляет другое. Богданович, уже давно миновавший свой творческий пик, неожиданно вновь оказался на волне кинематографической актуальности. Он снял ретро-детектив в замкнутом пространстве и тем самым вписался в троицу ему подобных вместе с "Госфорд-парком" Роберта Олтмана (Robert Altman) и "8 женщинами" Франсуа Озона (Francois Ozon). Но именно это соседство подчеркнуло, как далеко ушло кино от той фазы ностальгического романтизма, в которой все еще пребывает Богданович.
Подобно своему сверстнику Олтману, он разоблачает нравы. Но делает это без подлинной страсти. Даже самая омерзительная из голливудских "кошек" — светская журналистка Луэлла Парсонс, выторговавшая за молчание пожизненный контракт у Херста и в течение десятилетий державшая на коротком поводке весь Голливуд,— выглядит мелкой хищницей. "Кот" Херст злобен и сластолюбив, но в конце концов он до смерти влюблен в "кошечку" Мэрион и по-человечески его можно понять. Как и бродягу Чарли, совсем запутавшегося в женских и девчачьих юбках. Зловещие фразы о том, что Голливуд — живой монстр, убивающий мораль, и метафоры типа злодея Херста, стреляющего в чаек, слишком прямолинейны. И потом — ну видно, что Богдановичу нравится этот мир голливудского декаданса с лесбосом, травкой и перекрестным сексом, который правила требуют критиковать. Апофеозом этого мира оказывается Мэрион в убедительном исполнении Кирстен Данст (Kirsten Dunst): редко когда современная звезда столь точно накладывается на старый типаж.
С другой стороны, картина Богдановича своей натуральной старомодностью не выдерживает сравнения с фильмом вдвое младшего Озона. "Смерть в Голливуде" — передержанный продукт 70-х годов, когда кино лишь начинало осознавать свою историческую раритетность и когда возникло само понятие "ретро". Сегодня, когда это понятие стало слоганом поп-групп и мебельных салонов, еще один фильм с тщательно стилизованными костюмами, прическами и мелодиями не делает погоды. А делает ее Озон, берущий идиотский сюжет без всякой морали и устраивающий откровенно инсценированный парад старых мод, старых жанров и старых легенд. То есть — деконструирующий ретро. Попытка Богдановича загнать рассыпавшиеся элементы в классическую форму вместо ностальгии вызывает только жалость.