Прощание с известным блогером и медиаменеджером Антоном Носиком прошло во вторник в Центральном доме литераторов (ЦДЛ). 9 июля он умер из-за остановки сердца. Антону Носику был 51 год. Проститься с ним пришло больше тысячи человек. После гражданской панихиды в ЦДЛ он был похоронен на Востряковском кладбище.
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Кристина Кормилицына / купить фото
К началу прощания с Антоном Носиком очередь к крыльцу ЦДЛ уже достигла нескольких сотен метров. Первоначально местом проведения церемонии должен был стать лекторий «Прямая речь» в Ермолаевском переулке у Патриарших прудов, но место гражданской панихиды пришлось изменить из-за большого количества желающих проститься. Сотрудники полиции оградили очередь на панихиду на Большой Никитской металлическими заграждениями, поэтому подходящим приходилось здороваться и обнимать друг друга с разных сторон заборов. По окончании прощания людей стало уже так много, что полицейским пришлось частично перекрыть проезжую часть.
На гражданскую панихиду пришли актеры, музыканты, политики, журналисты, в том числе гендиректор Мeduza Галина Тимченко, владелец газеты «Ведомости» Демьян Кудрявцев, тележурналисты Михаил Шац и Василий Уткин, телеведущий и историк Николай Сванидзе, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов, поэт Андрей Орлов, оппозиционер Алексей Навальный. В холле ЦДЛ пришедших встречали портреты Антона Носика — в неизменной кипе, в домашней обстановке, с маленьким сыном. Журналисты атаковали пришедших с просьбой сказать несколько слов о покойном, но многие отказывались говорить на камеру, добавляя, что еще не осознали случившееся и не хотели бы произносить просто красивые слова.
Принесенных цветов стало так много, что каждые несколько минут персонал охапками выносил их со сцены, чтобы освободить место для новых букетов. Очередь к гробу двигалась под музыку Бориса Гребенщикова, Сергея Шнурова, группы «Аукцыон»: из колонок доносились «В Питере пить», «Не пей вина, Гертруда», «Дорога», «Серебро Господа моего». «Давайте слушать эти веселые и не очень песни, которые Антон так любил,— сказала подошедшая к микрофону Галина Тимченко.— Несмотря на то что происходит, мы останемся свободными, потому что свобода внутри, и Антон нам всем это показал всей своей жизнью. Он мне дал дело жизни — точно так же, как сотням, тысячам людей, которых он выхватывал из толпы и дарил им целый мир».
«Когда я узнал о его смерти, я подумал, почему он такой особенный? — спросил главный раввин России Берл Лазар и сам же ответил: — Он оставил нам главный урок — надо делать то, что нужно, вне зависимости от того, популярно то или нет. Я уверен, что он хотел бы, чтобы мы так же продолжали делать то, что нужно». По словам писателя Арсена Ревазова, Антон Носик был первым, кто показал, что медиа могут не только конкурировать, но и дружить, принося пользу читателю и друг другу. «Судя по среднему возрасту присутствующих, мы все когда-то жили без интернета, а теперь не знаем, как без него жить,— сказала журналист Ольга Ципенюк.— Так и с Антоном. Мы не знаем, как мы жили без интернета, а потом не знали, как жить без Антона, просто без факта его существования. Сегодня интернет есть, а Антоши нет, и нам надо как-то учиться жить без него. Всем сил».
Господин Кудрявцев процитировал текст Антона Носика: «Я нахожу невозможным поверить в собственную смерть… При этом я совершенно понимаю, что от моей способности поверить в будущее событие ничего решительно не зависит… Поэтому все, что я могу сделать, чтобы избавиться от неудобств, связанных с мыслью о непостижимости собственной смерти,— это отказаться от привычного естествоиспытательского взгляда на это событие, не анализировать его возможных обстоятельств, не рассматривать каждый прожитый день и каждую выкуренную сигарету как лишний шаг к последней черте. Смерть — всего лишь частный случай будущего, в котором не останется черт настоящего, и, покуда живем, можно находить в ней безусловную пользу».
По окончании церемонии, длившейся около часа, мать Антона Носика Виктория Мочалова поблагодарила всех пришедших проститься с ее сыном. Большая часть присутствующих отправилась на Востряковское кладбище, где Антон Носик был похоронен.
Еще накануне официального прощания те, кто знал Антона Носика, стали делиться в социальных сетях воспоминаниями о нем и совместными фотографиями. Очередь в интернете была не короче, чем в ЦДЛ, и она все еще не расходится. Все, кто рассказал о нем, отмечали, как трудно поверить в произошедшее. «Я не помню, чтобы про кого-то, кому ты помог, ты потом говорил: “И вот даже не сказал спасибо”. Не думаю, что ты не нуждался в спасибах, но так складывалось,— поделилась журналист Катерина Гордеева.— Я знаю тысячи людей, обязанных тебе карьерой, идеями, деньгами, благополучием. Ты не умел пройти мимо хотя бы гипотетически решаемой проблемы, не попытавшись попробовать ее решить». Она вспоминает, что Антон Носик был тем человеком, «который во время бойкота НТВ не побоялся нерукопожатности и попросил всех подписчиков плюнуть на бойкот «и смотреть мой “Победить рак”»: «Ты вообще, кажется, ни черта не боялся».
«Умер Антон Носик. Много помогал, когда фонда еще не было,— написала директор фонда “Подари жизнь” Екатерина Чистякова.— Светлая память и спасибо за все».
«Звучит банально, но совершенно невозможно поверить, что умер Антон,— пишет журналист Арина Бородина.— Читаю строчки и как будто это что-то не о нем, ведь тот случай, когда жизнелюбия было у человека через край».
«Просто спасибо тебе за все. Ты великий,— написала медиаменеджер Наталья Лосева.— Когда-нибудь увидимся, поржем и поплачем. Легкой тебе дороги и божьей милости. Буду молиться, дорогой мой и важный в моей жизни дружище, начальник, пинатель, вдохновитель».
«Он любил новости, любил медиа, ему всегда было это интересно, сколько я его знаю,— поделилась воспоминаниями психотетарпевт Екатерина Кадиева.— Лично мне было всегда невероятно жаль погибшего в нем лингвиста. Вот правда: я не видела больше людей, которые бы точно понимали устройство языков, так красиво укладывали их у себя в голове, и так внятно умели бы рассказать об этом другим».
«Можно сказать, что мы лично не были знакомы, но он занимал такое место в медиапространстве, что кажется, были,— отметила специальный корреспондент “Ъ” Ольга Алленова.— Не всегда разделяла его взгляды, но сейчас это не важно. Ужасно, когда люди уходят прежде времени».