В начале весны стало известно, что Gucci перевел €2 млн на восстановление «итальянского Версаля», садов Боболи, получив в обмен возможность провести показ в галерее Палатина в палаццо Питти, глядящем в эти самые сады. К слову, на месте Палатинской галереи мог быть Акрополь: грекам тоже предлагали столь щедрую сделку, но они почему-то отказались. Итальянцы согласились, и теперь ожидается, что один из главных парковых ансамблей итальянского Ренессанса будет отреставрирован за три года.
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Палатинская галерея впервые принимала у себя модный показ, предоставив для этого семь своих залов. 400 гостей съехались под своды архитектурного шедевра Кватроченто. На показ пожаловали Дакота Джонсон, Кирстен Данст, Джарет Лето, Элтон Джон с супругом, рэпер ASAP Rocky и многие другие.
Gucci известен тем, что свои соцсети на время показа отдает друзьям, музам бренда и инфлюенсерам. Так, если трансляции в Snapchat как-то вела французская певица и актриса Соко, то за включения из залов палаццо Питти отвечал темнокожий британский музыкант Девонте Хайнс (он же Blood Orange). До показа Хайнс смотрел вместе с подписчиками на шедевры Боттичелли и Рафаэля, на сады Боболи, позже — уже на новую коллекцию Аллесандро Миккеле, которую демонстрировали модели, будто сошедшие со знаменитых полотен. «Ориентиром для меня послужила Симонетта Веспуччи, позировавшая Боттичелли для “Рождения Венеры”»,—раскрыл карты креативный директор Gucci. И вправду, некоторые модели напоминали Венеру, а юноши вполне могли бы входить в свиту Чезаре Борджиа.
Все элементы, дорогие сердцу дизайнера, в новой коллекции на месте — богатая вышивка (розы, драконы и тигры), огромные очки, яркие цвета (скажем, розовый, зеленый и фиолетовый в одном наряде), футболки с забавными лозунгами (вроде «Guccify Yourself»). Любовь Микеле к избыточному, не ренессансному, а, скорее, барочному украшательству одеждой и аксессуарами не ограничилась. Золоченые лавровые венки с лирой на лбу венчали головы одних моделей, жемчуг обрамлял лица других, а кончики пальцев у третьих были покрашены черными чернилами, чтобы оттенить браслеты-каффы на запястьях. А из платьев (самый яркий пример — короткое парчовое с ромбовидным рисунком), отсылавшим к нарядам Екатерины Медичи, вполне можно сформировать гардероб современной королевской особы.