Вчера администрация президента США объявила, что Джордж Буш (George W. Bush) подписал закон об увеличении внутреннего долга на $450 млрд. Казалось бы, теперь в США есть уж все признаки финансового кризиса, типичного для развивающихся стран: рост бюджетного дефицита и внутреннего долга, обвал на бирже, разорение корпораций и даже падение национальной валюты. Есть только одно, главное, отличие — национальная американская валюта называется доллар.
За последние пять лет множество развивающихся стран пережили финансовый крах — Таиланд, Южная Корея, Индонезия, Россия, Бразилия, Турция, Аргентина... Везде правительства, граждане и корпорации брали слишком много взаймы и слишком много тратили. Перед полным крахом везде начинала шататься национальная валюта и происходило падение фондовых индексов. Просто иностранные (и местные) инвесторы бросались спасать свои деньги и выводить их за границу.США сейчас очень напоминают эти страны. Бюджетный дефицит, по предварительным оценкам, может превзойти запланированный и достигнуть $150 млрд. Для финансирования текущих госрасходов приходится прибегать к дополнительным заимствованиям. После длительных дискуссий конгресс принял (а президент подписал) законопроект об увеличении внутреннего долга с $5,95 трлн до $6,4 трлн. Как заявила президентская администрация, без принятия законопроекта не нашлось бы денег для выплат по государственному социальному страхованию. Фондовые индексы постоянно падают (Dow Jones едва превышает 9 тыс. пунктов). Ежедневно выясняется, что американские корпорации из-за неправильной бухгалтерии записали себе в прибыли лишние деньги, а на самом деле этих денег у них нет. Наконец, с апреля доллар непрерывно падает по отношению к евро, как будто США находятся в глубоком валютном кризисе.
Однако стоит учесть, что в США ходят не баты, не рубли и не песо, а доллары. А печатает доллары Федеральная резервная система, возглавляемая Аланом Гринспеном (Alan Greenspan), виднейшим теоретиком как раз финансовых и валютных кризисов. В прошлом году он выступил с основополагающей речью о глобализации. И в этой речи подчеркнул буквально следующее. Ни одна страна умышленно не ведет дело к банкротству. Однако политическое давление заставляет делать вещи, которые увеличивают финансовый риск. В любой экономике кто-то обязательно хочет использовать политическое влияние, чтобы воспользоваться скудными государственными ресурсами. В индустриальных странах обычно удается этому противостоять. В развивающихся странах такому давлению удавалось противостоять гораздо реже — и требуемые деньги приходилось находить за счет иностранных займов, идя, так сказать, по пути наименьшего сопротивления. Однако занимать деньги за рубежом до бесконечности могут далеко не все. Приходит момент, когда кредиторов нужно убеждать в своей платежеспособности. Малейшие сомнения — и они требуют немедленного возврата денег. Начинается финансовый кризис: платежеспособность правительств развивающихся стран исчезает в один день. По каким признакам можно узнать, что развивающаяся страна приблизилась в финансовой стабильности к индустриальным странам? Прежде всего по размеру процентов, которые ей приходится платить на финансовом рынке за получаемые долларовые кредиты. Если эти проценты долгое время ненамного превышают проценты по краткосрочным облигациям американского казначейства, значит, страна пользуется значительным доверием кредиторов и имеет неиспользуемые долговые мощности. Господин Гринспен прямо подчеркнул, что США уж точно имеют неиспользуемые долговые мощности. Уж не будем говорить о том, что в качестве эталона надежности он принял краткосрочные обязательства американского казначейства.
Заметим, что сейчас иностранцы вовсе не бегут из США. Просто вместо американских акций они покупают как раз обязательства казначейства США. И если у американского правительства действительно возникнут какие-нибудь трудности, господин Гринспен сделает все, что в его силах. Должен же он подтвердить свою теорию.
СЕРГЕЙ Ъ-МИНАЕВ