Евгений Хмелевский, руководитель отделения лучевой терапии Московского научно-исследовательского онкологического института им. П. А. Герцена, главный внештатный радиолог Минздрава РФ, отмечает, что в ряде случаев протонная терапия позволяет справиться с опухолями, которые раньше считались инкурабельными. И он связывает большие надежды с запуском двух центров протонной лучевой терапии — в Санкт-Петербурге и Димитровграде.
Фото: Анастасия Нефедова/ ktovmedicine.ru
— В каких случаях протонная терапия наиболее эффективна?
— Есть ряд опухолей, которые до появления протонной лучевой терапии считались инкурабельными.
Метод не имеет альтернативы при опухолях сетчатой оболочки глаза: локальный эффект достигается в 95-97% случаев. А при опухолях основания черепа (хордомы, хондросаркомы) протонная терапия дает стойкий эффект до 80% случаев.
— Чем вызван в последние годы такой интерес к протонной терапии?
— О возможности использования протонной терапии заговорили в середине 50-х годов прошлого века. Сначала — гарвардские ученые, но уже в начале 1960-х к работам присоединились российские физики во главе с академиком Абрамом Алихановым. Мировая протонная терапия развивалась на базе крупных физических центров: Гарварда, шведской Уппсалы, Москвы, Дубны и Ленинграда. Следующим этапом стало создание специализированных медицинских центров протонной лучевой терапии, первым из которых стал центр в Лома-Линде в Калифорнии.
Основываясь на данных о лечении нескольких тысяч больных, мировое сообщество пришло к выводу, что овчинка стоит выделки: эффективность в ряде случаев была настолько высока, что появилась необходимость в строительстве специальных медцентров повсеместно. Дальше направление формировалось, как снежный ком, и сегодня в мире более 60 таких медцентров. Строятся и центры ионной лучевой терапии — еще более дорогого и сложного метода лечения, технологический уровень которого не ниже, а то и выше космических технологий! Появляется шанс излечить заболевания, ранее не подвластные онкологам (кстати, возможности метода не ограничиваются только онкологией).
Физические характеристики протонов позволяют формировать пучки так, чтобы на окружающие структуры подводилась минимальная нагрузка: спинной и головной мозг остаются неповрежденными, и человек продолжает после лечения жить полноценной жизнью, а при увеальных меланомах удается не только локально излечить опухоль, но и сохранить зрение на пораженном глазу.
— Каковы позиции протонной терапии в Российской Федерации?
— До 1995 года на Россию приходилась примерно четверть мировой практики использования протонной терапии!
Мы накопили более чем 15-летний опыт использования протонных пучков при раке простаты. Сегодня, к сожалению, передовые позиции в количественном отношении мы полностью утратили, стараемся сохранить хотя бы достойный качественный уровень.
--- В стране дефицит простых ординарных современных линейных ускорителей, есть проблемы с их техническим обновлением, хотя эти технологии и показаны существенно большему числу пациентов. Почему же ученые нацелены на протонные технологии?
— Почти везде, где используется фотонная лучевая терапия, мы можем применить и протонную. И учитывая физические характеристики пучков, скажу, что практически везде, где можно использовать фотоны, протоны по ряду позиций будут лучше. В идеале всю фотонную лучевую терапию можно было бы заменить протонной — примерно по этому пути идут японцы. Но сегодня выбор протонов в качестве повсеместного рутинного метода лечения не оправдан по финансовым соображениям: это очень дорогой метод.
Задача страны — максимально более полное обеспечение россиян лучевой терапией хорошего уровня, в первую очередь фотонной. Ведь мы заметно отстаем в использовании действительно передового высококачественного оборудования для фотонной терапии: его у нас в 4,5 раза меньше, чем в среднем в Европе. Что касается протонной терапии, наша важнейшая задача — уточнение показаний к ее применению, то есть определение именно тех ситуаций, когда клинические преимущества метода реально ощутимы.
— Какова в России потребность в протонных центрах?
--- Примерно половина всех онкобольных нуждается в лучевой терапии, приблизительно у четверти из них заметный выигрыш при лечении даст протонная терапия. Соответственно, формальная потребность в протонно-терапевтических центрах очень велика.
Мощности имеющихся установок в ряде НИИ, а также два отечественных аппарата в Протвино и Обнинске невелики. Но в конце 2017 года ожидается введение в строй современного центра протонной лучевой терапии в Санкт-Петербурге — слава богу, есть бизнесмены, которые, подобно Аркадию Столпнеру, вкладывают средства в новые технологии лучевой терапии, так нужные стране.
Надеюсь, что и в Димитровграде заработает протонный центр ФМБА — не должны пропасть уже вложенные в него огромные средства. Правда, для использования его мощностей в полной мере еще предстоит решить проблемы с налаживанием транспортных потоков и формированием в этой области полноценного медицинского комплекса.
— С помощью этих двух центров удастся покрыть потребность в протонной терапии для лечения детей?
— Думаю, да. Но при условии, что специалисты наберутся и клинического, и логистического опыта, а на это нужны годы... Клиническая часть должна соответствовать технической в полной мере.
При лечении детей важнейшим преимуществом протонной терапии является снижение лучевой нагрузки. Мы не в последнюю очередь думаем о риске возникновения индуцированных злокачественных образований, а протонный метод как раз и позволяет снижать дозу при лечении практически всех опухолевых заболеваний.
Сегодня в детской онкологии во всех случаях, когда необходима лучевая терапия, хорошо бы использовать именно протонные пучки.
— С центром в Димитровграде понятно. А какой видится схема направления пациентов и их лечения в частном питерском центре?
— Министр здравоохранения Вероника Скворцова неоднократно подчеркивала, что в Российской Федерации нам нужна национальная система здравоохранения, в которую будут интегрированы медицинские учреждения независимо от формы собственности. И частные медицинские центры не должны быть оторваны от системы государственных гарантий, как системы обязательного медицинского страхования, так и федеральных квот (конечно, если они могут качественно выполнять свою работу). Это создаст положительно-конкурентную среду для интенсивного развития и государственных центров, будет стимулировать развитие государственно-частного партнерства.