фестиваль кино
На Московском фестивале пошла сплошная русская полоса. Вслед за "Чеховскими мотивами" Киры Муратовой показаны "Кукушка" Александра Рогожкина и вчерашний эстонско-чешско-российско-немецкий фильм "Сердце медведицы" Арво Ихо. АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ пришел к выводу, что их режиссеры рассматривают международные отношения как животные совокупления."Сердце медведицы" — бесспорно, самый экзотический участник московского конкурса. Молодой охотник Ника едет в Сибирь в поисках свободы и оказывается втянут в драматические события с мифологической и мистической окраской. Пятнадцатилетняя красавица из местного племени, отвергнутая Никой, вонзает себе нож в живот. А после того как Ника убивает медведя, его самка начинает преследовать и соблазнять его, превращаясь по ходу дела в узкоглазую бессловесную дикарку. Герою доведется пережить совершенно зверскую любовь и столь же нечеловеческие испытания, чтобы понять: свобода находится в нем самом. Внутри него, как утверждает аннотация к картине, таится и темное начало, лишь слегка припудренное цивилизацией, но вылезающее наружу "в сердце тайги, где древние мифы полнятся эротическим дурманом".
Прямо скажем, дурмана и мистики в картине чересчур много. Но как же без них. Эстонец Арво Ихо (Arvo Iho), еще хорошо помнящий времена "единого многонационального советского кино", не скрывает своего восторга от того, что вырвался из своей маленькой благоустроенной страны (на ее месте могла быть и Швейцария, и Бельгия) на сибирские таежные просторы. Там лихо носятся упряжки лаек, свистит ветер судьбы и человека, по местным поверьям, ведет по жизни Нганасан — его проводник, его тень. Европейцы любят шаманить с "сибирской антропологией", а уж Арво Ихо это сделать сам Бог велел: эстонцы — дальние родственники ханты, манси и других сибирских народов. В фильме и получилось самым впечатляющим не то, что относится к традиционной сюжетике (это когда Ника возвращается к цивилизации и крутит любовь с заезжей учительницей польского происхождения), а наиболее сказочные, стихийные слои и вдохновенно снятые сибирские пейзажи. Они должны прийтись по душе председателю жюри Чингизу Айтматову, чьи романы возникли на первом витке "мифологического реализма" и предвосхитили сегодняшний этнический и мультикультурный бум.
Однако фаворитом конкурса считается "Кукушка" Александра Рогожкина. Режиссер уже давно доказал, что владеет и комедийными красками "национальных особенностей", и талантом изображать тотальное насилие, что способен быть одновременно фестивальным фаворитом и народным любимцем, режиссером радикальным и массовым. При этом он в противовес своим коллегам нисколько не суетится: "Кукушку" охотно взяли бы и в Берлин, и в Канн, но он не стал напрягаться, чтобы ее закончить, и предпочел отдать фильм в Москву.
Действие "Кукушки" происходит на тихом саамском хуторе в 1944-м. Там волей судьбы сталкиваются два травмированных войной штрафника — "фашист", которого играет финн Вилле Хаапсало (Willie Haapsalo), и наш русский Иван в исполнении Виктора Бычкова. Оба актера знакомы по рогожкинской "Охоте" и легко вживаются в новую историческую реальность. Впрочем, большая История здесь только фон и повод для истории человеческих чувств. Обоих солдат тянет к местной крестьянке Анне, которая их приютит, обогреет и, как выяснится в эпилоге, родит от них двойню, внеся неоценимый вклад в дело мира во всем мире. Занимайтесь, друзья, любовью, а не войной — таков нехитрый месседж изящной и полной юмора картины. Режиссер использует беспроигрышный прием, обаянию которого невозможно сопротивляться. Персонажи любовного треугольника говорят на трех разных языках (финском, русском, саами) и понимают друг друга главным образом на уровне жестов и чувств. Хмурый Иван на вопрос, как его зовут, упрямо отвечает: "Пшел вон!", и именно так — Пшел-воном — его величают новая подруга и соперник. Ситуация, когда герои изъясняются на разных наречиях и образуют стихийный интернационал, напоминает ту, что выстроил Никита Михалков в монгольских сценах "Урги". "Кукушку" с ней вообще многое сближает, в том числе и финальный сказочный мотив рождения потомства на экспериментальной "территории любви".
Недаром "Кукушку" уже приобрела для проката крупная американская компания Sony Pictures Classics. Кажется, что этот фильм содержит все компоненты серьезного успеха. Но будет жаль, если он совсем заслонит в глазах жюри "Чеховские мотивы". Картину не столь универсальную, как "Кукушка", но важную той саркастической энергией, с которой Кира Муратова вступает в бой с лицемерием истеблишмента, готового для показухи то стоять со свечками в церквях, то до изнеможения тусоваться на светских раутах.
И фестивали, и жюри — это тоже часть истеблишмента. Именно потому и в Канне, и в Венеции, и везде ежегодно разыгрывается конфликт между радикалами и традиционалистами. В этом году впервые за многие годы достойная размышлений интрига появилась и в московском конкурсе.