Дело «ловца покемонов» завершилось условным приговором. Блогер Руслан Соколовский получил 3,5 года условно по статье «оскорбление чувств верующих». Представитель РПЦ заявил, что ситуацию не следует рассматривать как конфликт церкви и конкретного человека. Политический обозреватель «Коммерсантъ FM» Дмитрий Дризе считает, что власть не может найти подход к нестандартной молодежи.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Все началось в прошлом году с сюжета в эфире государственного канала «Россия 24». С экрана телевизора граждан предупредили, что страсть к ловле покемонов — мобильной игре, — может закончиться весьма плачевно: те, кто захотят половить монстров в чужой квартире или на избирательном участке, рискуют получить наказание в виде больших штрафов или исполнительных работ, а желающие поохотиться за виртуальным существом в храме или же в погоне за ним попытаются пересечь государственную границу, имеют большие шансы на реальные сроки — на этот счет существуют соответствующие статьи Уголовного кодекса. Одна из них известна своей неоднозначностью – «Оскорбление чувств верующих».
Получилось так, что екатеринбургский блогер Руслан Соколовский решил протестировать систему, по-своему бросить ей вызов: посмотрел ролик, пошел в храм, беспрепятственно половил покемона, вышел и разместил об этом видеоотчет, в котором, в частности, переозвучил церковный хор с помощью нецензурной лексики. Об этом узнали, и возникло очередное действо под названием «Процесс над ловцом покемонов в храме». Дело кончилось условным приговором, что посчитали хорошим исходом для подсудимого, даже неким либерализмом со стороны государства.
Как всегда, возникла дискуссия. Условные либералы говорят о притеснении инакомыслия и, в частности, прав атеистов. Условные патриоты — о том, что еще хорошо отделался, надо было давать реальный срок, ведь он ненавидит православие.
Действительно, то, что он сделал, нельзя назвать верхом проявления свободы слова. Факт оскорбления налицо. С другой стороны, нужно ли за это сажать и тем самым делать из него героя новостей, сакральную жертву — большой вопрос. Не говоря уж о сложных отношениях продвинутой молодежи и православной церкви — здесь пропасть может еще больше увеличиться.
Главная проблема здесь в том, что государство не знает, как реагировать на подобные случаи, кроме как с помощью силового сценария и запретительных статей, который носят порой абсурдный характер. Система видит угрозу для себя и действует по принципу: накажем, чтобы другим неповадно было.
Но проблема при этом не решается, вылезает где-то в другом месте. Не всегда ведь нужно сажать, в каком-то случае выгоднее приручить. А как это сделать, наверху, видимо, не очень понимают. Здесь нужна креативная идея, а с этим пока не очень. При таком положении дел рассчитывать на развитие гражданского общества не приходится.