фестиваль кино
Конкурсную программу XXIV Московского международного кинофестиваля открыли чешская драма "Проклятые" и датская мелодрама "Все кувырком". А первой российской премьерой стал режиссерский дебют Филиппа Янковского "В движении", показанный во внеконкурсном разделе "Большие надежды", но не особенно обнадеживший ЛИДИЮ Ъ-МАСЛОВУ.Дебют молодого чешского режиссера Дана Сватека (Dan Svatek) "Проклятые" (Zatraceni) тоже больших надежд не рождает. Очень уж все это похоже на подражание американцам, пусть даже и не самым худшим: недаром Сватек стажировался у Брайана Де Пальмы (Brian De Palma). 20-летнего чешского туриста ловят в аэропорту Бандунга с четырьмя килограммами героина и сажают на 50 лет в индонезийскую тюрьму. Перед арестом он успевает переслать сводному брату видеопленки, свидетельствующие о том, что местная наркомафия заставила его перевезти наркотики, а приятели подставили. Брат сидит в своей уединенной хижине, курит одну за другой и пытается вызволить родственника из-за решетки посредством интернета, телефона и видеомагнитофона. В это время охранники издеваются над без вины виноватым, бьют, сажают в карцер, чешские власти держатся индифферентно и валяют ваньку, актер, играющий сидельца, делает самое жалкое лицо и вызывает почти настоящее сострадание. Но ближе к концу выясняется, что парень несет заслуженное наказание, поскольку вез героин абсолютно добровольно, а историю с наркомафией инсценировал и снял на видеокамеру как отмазку на всякий случай. Так что "Проклятые", неспособные увлечь, умудряются все-таки вызвать в зрителе небольшое удивление. Отснятые ручной камерой в модной манере Догмы документальные кадры оказываются фикцией, фальшивкой, а фильм про несправедливость и произвол оборачивается поучительной историей типа "Наркокурьер должен сидеть в тюрьме", и к концу в нем начинает просвечивать даже что-то буддистское: какая разница, где просиживать годы своей жизни — в хижине с интернетом или в тюрьме с крысами?
Из суровой Азии, где со свободой личности напряги, перемещаемся в либеральную Европу с ее сверхъестественной терпимостью к выкрутасам отдельной личности. Фильмов такого рода, как датская картина "Все кувырком" (En kort en lang), отчаянно не хватает в программе кинофестиваля "Лики любви" с их застарелой гомофобией. Сюжет заключается в том, что один гей к собственному удивлению начинает изменять своему бойфренду с женой его брата. На фотографии в каталоге режиссер Хелла Йооф (Hella Joof) изображена как озорная дамочка привлекательной негритянской наружности, очень соответствующей этому легкомысленному и беззаботному кино, сделанному с большой симпатией к геям (при всем их непостоянстве и комичном жеманстве), а также с полным непониманием разницы между разнополой и однополой любовью. Разницы этой, наверное, не существует, как и "сексуальной ориентации",— это всего лишь социальная условность. Такова единственная здравая мысль, обнаруживающаяся в довольно глупом женском фильме, в финале которого два мужика в обнимку едут на коне, подсвеченные закатным солнцем.
В картине Филиппа Янковского "В движении" конь тоже несет существенную метафорическую нагрузку — на нем сидит девушка, при виде которой герой в финале понимает, что жил неправильно. Героя, модного желтого журналиста, играет неотразимый Константин Хабенский. Он снимает какие-то компроматы с воздушного шара, кого-то трахает на сеновале, потом кто-то бьет ему морду в туалете... Кончается вся эта сладкая жизнь наполненным символического смысла эпизодом: герой бежит из головы в хвост поезда, чтобы встретиться глазами с юной всадницей — актрисой Оксаной Акиньшиной, символизирующей, видимо, какую-то утраченную свежесть. К сожалению, в руках у нее нет ружья, с которым она так ловко управлялась "Сестрах", а в фильме "В движении" могла бы прекратить бессмысленное существование героя одним метким выстрелом. "В движении" — кино не то чтобы плохое или скучное, а какое-то скучающее, сытое, мажорское, снятое человеком, привыкшим с детства получать на блюдечке возможности, о которых другие и не мечтают. Например, возможность высказаться посредством киноэкрана — хотя сказать-то, в сущности, нечего. Однако, если б кино снимали только те, кто может высказать оригинальные идеи, эта отрасль шоу-бизнеса быстро бы захирела и проводить кинофестивали было бы незачем.