процесс
В Московском окружном военном суде на прениях сторон по делу об убийстве журналиста Дмитрия Холодова (об их начале Ъ сообщал 8 июня) выступили адвокаты главного обвиняемого — бывшего начальника разведки ВДВ Павла Поповских. Они заявили, что его признательные показания на следствии были неправдой.Полковника Павла Поповских Генпрокуратура считает организатором убийства журналиста. Гособвинитель Ирина Алешина попросила суд приговорить его к 15 годам лишения свободы. Выступившие же в прениях адвокаты бывшего разведчика высказались за его полное оправдание и освобождение из-под стражи в зале суда (он находится в СИЗО уже пятый год).
Защитник Игорь Яртых заявил в суде, что Павел Поповских не участвовал в убийстве журналиста и не знает, кто его совершил. Сам взрыв в редакции "МК", в результате которого погиб Дмитрий Холодов, был, по словам защитника, для начальника разведки ВДВ "совершенно неожиданным":
— Когда стало известно,— продолжил адвокат,— что в убийстве корреспондента "МК" подозревают офицеров особого отряда спецназа ВДВ, Павел Яковлевич Поповских решил провести собственное расследование. Он вызвал своего зама Кравчука, которого попросил найти командира этого отряда Владимира Морозова. В своих показаниях в 1998 году Поповских говорил, что на его вопрос, кто совершил убийство журналиста, Морозов ответил: "Я!" Однако, зная иронический склад ума Морозова, я думаю, что он сказал это с иронией, которая была истолкована следствием неверно.
По словам адвоката, даже в тех показаниях, которые прокуратура считает признательными, его подзащитный не говорил, что это он провел операцию по уничтожению журналиста, или же контролировал ее, или отдал приказ об этом своим подчиненным. А утверждение офицера Поповских, что указание "разобраться с Холодовым" отдал ему Павел Грачев, само следствие сочло несостоятельным. В уголовном деле имеется постановление Генпрокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела против экс-министра Грачева, а также против бывших командующего ВДВ Подколзина, начальника штаба ВДВ Беляева и замкомандующего ВДВ по тылу Зуева. Трое последних якобы передавали Поповских, что Грачев недоволен "непринятием мер" в отношении строптивого журналиста. Но прокуратура признала, что в их действиях отсутствует состав преступления, а показания Павла Поповских в этой части "недостоверны". Таким образом, генералов решили под суд не отдавать и для спасения их репутации перечеркнули одно из доказательств вины самого полковника Поповских.
Адвокат особо остановился на инкриминируемых его подзащитному мотивах убийства — "карьеристских побуждениях" и стремлении предотвратить статью Дмитрия Холодова о готовящейся антитеррористической операции в Чечне. По мнению господина Яртых, 48-летнему начальнику разведки ВДВ Поповских уже не светили генеральское звание и новая должность. А про готовящуюся антитеррористическую операцию в Чечне мог не знать сам Павел Поповских, о чем, по словам адвоката, сообщил суду один из свидетелей, генерал ФСБ Хромченков.
Второй защитник полковника Поповских, Елена Томашевская, заявила в суде, что предъявленное ему обвинение "абсурдно", так как ему одновременно инкриминируют "убийство способом, опасным для жизни окружающих", и "умышленное уничтожение имущества путем взрыва, повлекшее по неосторожности смерть человека". То есть непонятно, как, по версии следствия, погиб журналист — по прямому умыслу или по неосторожности. К тому же из обвинительного заключения следует, что в августе 1994 года полковник Поповских устроил слежку за Дмитрием Холодовым. Но весь август Павел Поповских был в отпуске за пределами Москвы, а спецотряд ВДВ — в Новороссийске на учебе. Затем Дмитрий Холодов уехал в командировку в Чечню. "Фактически не за кем было следить и некому",— заключила госпожа Томашевская.
После своего выступления госпожа Томашевская заявила Ъ, что "на этом уникальном деле Вышинский отдыхает". А на вопрос Ъ, почему защита с таким упорством пытается доказать в суде, что масса взрывного устройства, от которого погиб корреспондент "МК", была всего лишь 50 г (а не 200, как утверждает следствие), она ответила так:
— Военнослужащий 45-го полка ВДВ Александр Маркелов заявил на суде, что видел, как вышеупомянутый Владимир Морозов конструировал у себя в кабинете дипломат с миной-ловушкой и на столе у него лежала 200-граммовая тротиловая шашка. Но эксперты-медики признали, что у Дмитрия Холодова даже не лопнули при взрыве барабанные перепонки, что обязательно бы случилось при мощности взрывного устройства, эквивалентной 200 г тротила. Погиб же он не от травм, а от ожогов и болевого шока.
Выступления адвокатов обвиняемых продолжатся в следующий понедельник. Ъ будет следить за процессом.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ