Фестиваль танец
Фото: Коммерсантъ / Юрий Мартьянов
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин
Фото: Ирина Яковлева/Золотая маска
Фото: Коммерсантъ / Юрий Мартьянов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
На разных, преимущественно камерных, площадках Москвы выступили претенденты на национальную театральную премию в разделе "Современный танец", которые в этом году отличаются редким разнообразием. Рассказывает Татьяна Кузнецова.
Номинантов восемь, и для российского современного танца, влачащего — без сколь-нибудь заметной поддержки со стороны государственных институций — подзаборное существование, это много. Пять конкурсантов уже выступили, большинство из них — впервые на "Маске". Казалось бы, это должно засвидетельствовать, что дела не так уж плохи, однако в реальности говорит лишь о благодушии экспертов, обрадованных пробуждением широких — в географическом смысле — масс.
Претенденты-новички вообще-то вызывают скорее сочувствие, чем энтузиазм. Вологодский дуэт Ильи Оши и Елизаветы Андреевой, представляющий компанию O'She The ARTe, показал получасовой спектакль "На кончиках пальцев" на музыку Иоганна Баха, Анатолия Рипа и, как сказано в программке, Федора Шаляпина — "про состояние высокой эмоции" и оказался совершенно девственным в пластическом и эстетическом плане. Две девушки из Петербурга — Тая Савина и Таисия Забелина — эстетически более подкованы. Их спектакль "3Т" проходил по разряду "русского буто", а поскольку уроки Мина Танаки (настоящего японского гуру, работавшего с российскими танцовщиками на рубеже 2000-х) остались незакрепленными, то неофиткам доверились. Их "танец мертвых" свелся к живописи: пока Таисия Забелина выписывала ладонями черное солнце и черное дерево, вставшая на ноги Тая Савина сомнамбулически бродила по бумаге, пачкая ее вымазанными краской пятками.
"ПО.В.С.Танцам" — одной из старейших московских групп — хватает и знаний, и техники. Просто для Александры Конниковой и Альберта Альберта современный танец скорее способ жизни, чем сценический продукт. Выгодно подать себя — это не для них. В масочном проекте "Кровь" они вместе с Алиной Михайловой работают с генетической памятью тела и обычной, человеческой. Исследуя корни своего происхождения (корейские, еврейские, русские, польские, белорусские), вспоминают о предках, дополняя рассказ пластическими отголосками. Однако режиссерски этот мемуар не выстроен: он грешит длиннотами, провисает завязка с привлечением к действию зрителей, не придумана точка финала — в результате проект выглядит разросшимся до 70 минут этюдом, слишком интимным для общенационального конкурса.
Образцовый пример широты понятия "современный танец" показала костромская компания "Диалог Данс". Жанр, в котором средний руки артист рассказывает о своем житье-бытье, иллюстрируя рассказ танцфрагментами из своего небогатого творческого опыта, изобрел француз Жером Бель. Теоретики придумали ему название — "нетанец". Костромичи пошли еще дальше: моноспектакль "the_Marusya" играет PR-менеджер компании Маруся Сокольникова — корпулентная женщина с суровой внешностью советской инструкторши райкома, напрочь лишенная пластичности и координации.
В сущности, спектакль и представляет собой правдивый рассказ (прикидывающийся отважной самоиронией) о том, как мусор становится художественным продуктом — и как заставить потребителей поверить в его ценность
И тем не менее неповоротливая менеджер Маруся, одетая в розовые треники и потасканную толстовку, 70 минут держит внимание зала мертвой хваткой, добиваясь самой живой реакции (за исключением нескольких проваливающихся эпизодов, в одном из которых режиссер спектакля Александр Андрияшкин пытается разнообразия ради разбить стебную интонацию драматической, заведя с героиней диалог о смерти ее отца). Хохот начинается уже после начальной реплики героини: "Я не умею танцевать, но умею продавать современный танец". В сущности, спектакль и представляет собой правдивый рассказ (прикидывающийся отважной самоиронией) о том, как мусор становится художественным продуктом и как заставить потребителей поверить в его ценность. "Танцевальным" лейтмотивом спектакля становится короткая комбинация, по словам Маруси, "придуманная после обеда, за одну минуту". Ей веришь безоговорочно, такое и придумывать не надо: Маруся выносит стул, садится на него, перегибается через спинку, поднимает ногу, встает, обходит стул, ложится на пол. Потом на эти манипуляции накладывается музыка, добавляется еще один стул, чучелко овечки из папье-маше, меняется ракурс исполнения, сочиняется многозначительный, но "искренний" пресс-релиз (точь-в-точь такой, какими заполнен буклет "Маски" в разделе "Современный танец") — и можно выходить в номинанты, а то и в лауреаты национальной премии.
В сущности, Маруся Сокольникова, номинированная вместе с примами Большого и Мариинки как "лучшая танцовщица" (а как иначе, если она единственная исполнительница "лучшего спектакля"?), не только суперпиарщица (по обнародованным в спектакле рецептам построили свою карьеру основатели "Диалог Данс" Евгений Кулагин и Иван Евстегнеев, которых нельзя заподозрить в особом танцевальном даре, зато им не откажешь в умении привлечь внимание критиков, фестивалей и иностранных хореографов). Она — новое и очень успешное явление. Ведь жанр "нетанец" (предельным выражением которого является "the_Marusya") всего-навсего следует за изобразительным искусством. Это танцаналог писсуара Марселя Дюшана: названный "Фонтаном" и помещенный в музей, он уже 100 лет приводит публику в восторженное удивление.