Потеря скорости звука

Фестиваль классическая музыка

В названии фестиваля, как неоднократно объясняла его художественный руководитель Ольга Ростропович, принципиально отсутствует слово "памяти". Это не череда мемориальных концертов, но менее "забронзовевшее" празднество, напоминающее о том, какой разносторонней и щедрой личностью был Мстислав Ростропович, со сколькими дирижерами и оркестрами переиграл, сколько новых сочинений заказал и исполнил. На третьем году существования фестиваля (2012) вырисовалась и еще одна его важная роль — парад оркестров: тогда на форум приехали целых три коллектива международного класса, столько же их прибыло на пятый и седьмой фестивали соответственно (а на шестой и больше).

Вполне понятно, что фестивалю не под силу привозить из-за границы по три оркестра ежегодно. Впрочем, не в цифрах дело: хедлайнерами четвертого форума (2013) стали Симфонический оркестр Баварского радио и Марис Янсонс — исполнители такого класса, что рядом с ними остались в тени и не менее именитые гости. В этом году гастролер такого масштаба один — Национальный симфонический оркестр США (оркестр "Йокогама симфониетта", завершающий фестиваль, нам пока неизвестен, и его уровень, очевидно, скромнее). Помимо Мстислава Ростроповича, возглавлявшего коллектив 17 лет, им руководили Антал Дорати, Леонард Слаткин, Иван Фишер. Со следующего сезона пост главного дирижера займет Джанандреа Нозеда, сменив нынешнего шефа Кристофа Эшенбаха. Учитывая, что оркестров из США в Москве не было с 2012 года, Эшенбаха и его подопечных ждали с особенным вниманием.

Новая музыка занимает в репертуаре Эшенбаха не последнее место: только в апреле и мае под его управлением звучат три новых сочинения Маттиаса Пинчера, Магнуса Линдберга и Филиппа Майнца, два из них — мировые премьеры. Тем страннее, что свои выступления на фестивале маэстро открыл пьесой Тобиаса Пиккера "Old And Lost River" (1986), посвященной разливам реки Тринити в Техасе. Послужной список Пиккера выглядит впечатляюще — театрами США и Канады заказано и поставлено пять его опер,— однако в России имя композитора практически неизвестно. Не стала удачной визитной карточкой и семиминутная пьеса, немного напоминающая музыку Мессиана, откуда позаимствовали благостность, проигнорировав все остальное. А поскольку с новой музыкой Эшенбах на "ты", показалось, что и он понимает цену пьесы, поставив ее в программу лишь из дружеских либо ностальгических соображений.

Чем больше интерпретаций, тем лучше, но, чтобы сыграть музыку медленнее всех и не умертвить ее, надо быть гением уровня Отто Клемперера

Виолончелистка Алиса Вайлерштайн приезжает на фестиваль Ростроповича не впервые, пять лет назад она исполняла Симфонию-концерт Прокофьева, теперь привезла концерты Шостаковича и Элгара. Как и Эшенбах, Вайлерштайн играет немало новой музыки. Однако если среди достижений Эшенбаха-пианиста последних лет есть несомненные вершины, такие как три альбома песен Шуберта и Брамса с Маттиасом Герне, то Вайлерштайн звучит как универсальный музыкант нашего времени, способный играть все подряд — с достоинством, но без блеска и заметных различий в стиле.

Больше любопытства вызвало второе отделение: Восьмая симфония Шостаковича с NSO — одна их лучших записей Ростроповича-дирижера, в полную силу мог развернуться и Эшенбах. Музыкант с мировым именем, он работал практически со всеми знаменитыми солистами и оркестрами, однако имя, кажется, идет впереди него: за последние годы автору этих строк неоднократно доводилось слышать Эшенбаха на Зальцбургском фестивале, где знаменитому маэстро удавалось сделать скучными что "Дон Жуана" Моцарта, что Седьмую симфонию Брукнера — одну из самых взволнованных позднеромантических партитур Эшенбах исполнил так медленно, будто шел на рекорд. Теперь он сделал примерно то же с симфонией Шостаковича. По крайней мере с первой ее частью, длившейся полчаса: у большинства дирижеров от Геннадия Рождественского до Владимира Юровского (не говоря уже о Ростроповиче) полчаса занимают первая и вторая. Чем больше интерпретаций, тем лучше, но, чтобы сыграть музыку медленнее всех и не умертвить ее, надо быть гением уровня Отто Клемперера. И хотя третья часть с жутким соло трубы на фоне барабанной дроби прозвучала не хуже, чем в записи Ростроповича, симфония оказалась лишена нерва еще в начале. И несмотря на великолепные соло флейты, фагота и других инструментов, так и не обрела его к финалу.