фестиваль классика
На музыкальном фестивале "Черешневый лес", проходящем в Государственном музее А. С. Пушкина (устроители Боско ди Чильеджи и "Краутерконцерт"), отметились "Виртуозы Москвы" под управлением Владимира Спивакова в партнерстве с Вадимом Репиным (скрипка), Дмитрием Корчаком (тенор) и Родионом Погосовым (баритон). К публике, с боем бравшей кордон милиции, присоединилась корреспондент Ъ ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ.Улыбчивый Олег Янковский с порциями ягод (на входе), суетливый Эдвард Радзинский (между рядами), Ингеборга Дапкунайте (конферанс), небывалое средоточие холеных девиц с пожилыми спутниками, гранд-дам вперемешку с богемой и торжественных, хоть в гроб клади, журналистов. Таким был "Черешневый лес" на концерте спиваковцев.
"Наконец-то прекрасный день! — обрадовалась госпожа Дапкунайте, засвидетельствовав, похоже, первый настоящий аншлаг,— а теперь найдите этот прибор, нажмите эту кнопочку и поживите несколько часов отключенными". Вслед за игривым запретом на сотовую связь зазвучало баховское Adagio из "Пасхальной оратории". Волнительные миноры подтачивала сырость гобойного соло (Михаил Евстигнеев), как назло транслируемого через установленный рядом микрофон.
А вот и двойной скрипичный концерт Баха. Солисты — Владимир Спиваков и Вадим Репин. Смотреть было интереснее, чем слушать. Господин Спиваков — это первая скрипка, сладострастие верхнего регистра и размашистый смычок, чем-то сродни гусиному перу из фильмов о великих поэтах. Господин Репин скромнее: мрачно выводит арпеджио аккомпанемента, стараясь быть точным и слышным. Последнее не удается, так как микрофонам, которыми нашпиговано оркестровое пространство, его звука не хватает, а бессмысленная громкость не его конек. И потому вторая скрипка пилит сама собой, даже не ища соответствия с игрой маэстро Спивакова, чью вдохновенную мудрость подчеркивали лебединые выбросы кисти, задирание подбородка и дрожь всем телом в Allegro.
Еще Владимир Спиваков демонстрировался как дирижер. 24-я симфония Моцарта шла с оглушительными faut pas валторны (над ней, видно, тоже сдуру повесили микрофон) и заплетающимися струнными. Потом был перерыв с ягодами, шампанским и пирожными. А после — что-то очень близкое стадионным шоу "трех теноров", но, так сказать, с поправкой на местность.
Адаптировали его тенор Дмитрий Корчак и представленный как солист Metropolitan Opera Родион Погосов. 24-летний баритон оказался всего лишь участником программы поддержки молодых певцов Metropolitan, до солистов которой ему что черешне до шишек. А о Дмитрии Корчаке, выпускнике Хоровой академии Виктора Попова, начинающем теноровую карьеру в муниципальном театре "Новая опера", нечего пока и говорить. Оба — зеленые, в колоратурах не смыслящие да и устойчивостью тембров не радующие, как-то подлаивая, спели десять фрагментов Моцарта, Бизе, Россини, Доницетти, Флотова под аккомпанемент "Виртуозов". Оркестр играл кто в лес, кто по дрова: в отрывке из "Искателей жемчуга" Бизе почему-то возник рояль, в арии из "Волшебной флейты" Моцарта фальшивил гобой.
Превосходный крытый двор Литературного музея А. С. Пушкина музыкальным акциям противопоказан. То есть можно, конечно, если играть как в ресторане. А всерьез — дудки. Те, кто отвечают тут за микрофоны, сделали так, что звуки музыки слышны всем, кроме самих музыкантов. Такой пустячок обнажил на респектабельном по организации и внушительном по средствам фестивале тривиальную начинку: классическая музыка тут всего лишь фон. Гости поедают черешню, попивают шампанское, закусывают ликером в шоколаде. Бьются рюмки. Радуются люди.