Премьера балет
Фото: Agathe Poupeney / Opera national de Paris
В Парижской опере состоялась премьера балета "Сон в летнюю ночь" Джорджа Баланчина на музыку Феликса Мендельсона. Поставленный в 1962 году для New York City Ballet, он только сейчас добрался до французской труппы, облаченный в новые костюмы и декорации модельера Кристиана Лакруа. Из Парижа — МАРИЯ СИДЕЛЬНИКОВА.
Как и российские труппы, Парижская опера изучала Джорджа Баланчина по его бессюжетным балетам. А когда перетанцевала весь золотой фонд, ноги дошли и до "Сна в летнюю ночь" — балета фантазийного, с закрученным (хотя и отредактированным) шекспировским сюжетом, карикатурной пантомимой — если страдать и веселиться, то картинно, посреди сцены, закрывая лицо руками, и уж совсем небаланчинским скоморошеством вроде болтающегося по сцене заколдованного влюбленного осла. Как ни странно, "Сон" считается одним из самых интимных балетов американского мэтра, в который он якобы вложил воспоминания детства (учеником танцевал маленького эльфа) и свою любовь к русской балетной школе. Ей посвящен второй акт, выстроенный как пышный дивертисмент а-ля Петипа и радикально отличающийся от первого и по языку, и по настроению. До такой степени, что на премьере зрители убегали после первого акта, думая, что история уже кончилась. Также принято считать, что сюжетный "Сон" оказался Баланчину не по силам. Но сегодня этот наивный, местами действительно нелепый балетик смотреть не скучно, и во многом это заслуга Кристиана Лакруа, который украсил и приодел полувековой "Сон".
За аутентичностью баланчинского наследия строго следит его фонд, поэтому тут особо не разгуляешься. Французскому модельеру пришлось придерживаться оригинальных эскизов Барбары Каринска — и эти рамки были весьма кстати, поскольку пару лет назад при оформлении балета "Ручей" мэтр, дав волю фантазии, превратил сцену Парижской оперы в подобие арены Цирка дю Солей. Во "Сне" же Лакруа выступил тонким и очень элегантным стилистом. Казалось бы, все те же розовые платья в царстве Титании, но в исполнении кутюрье их струящиеся юбки выглядят как нежные лепестки петуний, которыми населен волшебный мир. С декорациями Лакруа позволил себе чуть больше: "Сон" похож на детскую книжку-панораму, где с каждой страницы вырастает то удивительный сад, то ночной лес. Но сделано это не с инфантильной резвостью, а с игривой галантностью, как если бы книжка прибыла из XVIII века. И даже сказочный бестиарий, на который Лакруа не пожалел ни цвета, ни блеска, выглядит умилительной поэзией, а не китчем. Впрочем, тут благотворную роль сыграли ученики школы: когда разноцветными крыльями машут детки, а не зрелые танцовщики, порхания выглядят иначе.
Баланчинский "Сон" — балет многолюдный, он требует с десяток сильных солистов. И тут Парижской опере пришлось изворачиваться. В момент премьеры половина труппы была на гастролях в Японии, еще часть — в Лондоне с последней совместной постановкой с компанией Уэйна Макгрегора, собирать составы пришлось из оставшихся, но все сложилось удачно. Главную партию Титании хрупкая Элеонора Аббаньято отработала достойно, хотя залетной звезде Парижской оперы и по совместительству руководительнице Римского балета ломать комедию на сцене, похоже, уже не по чину. В принципе, и вся труппа не была настроена веселить публику. О юморе не забывал разве что юркий Алессио Карбоне (Лизандр). Но и он не нашел поддержки у своей партнерши: для Летиции Пюжоль (Гермия) "Сон" — один из последних спектаклей перед выходом на пенсию, тут уж не до веселья. Виртуозная партия Пэка на безрыбье досталась корифею Юго Вильотти, и он справился с ней очень прилично: был легок в прыжках, аккуратен в антраша и турах. А вот этуаль Алис Ренаван (воинствующая Ипполита) о чистоте позабыла, решив брать темпераментом: балерина стрелой летала по сцене в па-де-ша и остервенело крутила фуэте, но в позиции попадала через раз.
За чистоту отдувался кордебалет. Второй акт выглядел словно ожившая картинка, которую можно остановить в любой момент и она не утратит идеальной гармонии: руки-ноги тела балета не отклоняются ни на градус от канонов классических поз. Красоту эту не нарушила и центральная пара дивертисмента — юная, быстро продвигающаяся по карьерной лестнице первая танцовщица Пак Се Юн и ее опытнейший партнер, незаменимый, когда в труппе некому танцевать, этуаль Карл Пакетт. К слову, предпенсионного возраста. Но пока в балете Парижской оперы есть артисты, готовые и подстраховать, и взяться за партии, до которых одни не доросли, а другие уже не тянут, любой сон может стать явью.