концерт классика
В Большом зале филармонии дал концерты знаменитый французский дирижер Жан-Клод Казадезюс (Jean-Claude Casadesus). Его выступления с темиркановским оркестром — одно из главных событий филармонического сезона, считает петербургский корреспондент Ъ АННА Ъ-ПЕТРОВА.Дирижерские звезды бывают разного порядка: популярность маэстро, подобных Зубину Мета (Zubin Metha) или Риккардо Мути (Riccardo Muti), сопоставима с успехом поп-звезд, карьера других протекает порой незаметно для мировой публики. Жан-Клод Казадезюс — основатель и бессменный руководитель Национального оркестра города Лилля. В 1976 году ученик Пьера Дерво (Pierre Dervaux) и Пьера Булеза (Pierre Boulez), успешно работавший в лучших парижских театрах, отказался от всех ангажементов и отправился в небольшой город Лилль, где влачил жалкое существование оркестр местного радио. Министр культуры просил его лишь об одном: доработать с 30 музыкантами полгода до истечения их контрактов. Дирижер взялся не только за оркестр, но и за публику, которая в гробу видала симфонические концерты. На репетиции он приглашал школьников и сажал их рядом с оркестрантами. Вприглядку те научились слушать, а затем и сами взяли в руки инструменты. Приучив учеников одной школы, другой, третьей, а также их родителей, а также работников банков, заводов, безработных и домохозяек, Казадезюс за 25 лет добился того, что на 200 тыс. человек в Лилле продается 6,5 тыс. абонементов (для сравнения: в Санкт-Петербурге с его пятимиллионным населением в филармонию продается около 17 тыс. абонементов).
На концерты его оркестра ходят все — от бомжей до местной элиты. Оркестр Лилля стал чуть ли не лучшим французским коллективом, выступает по всему миру, но Казадезюс продолжает давать ежегодные "региональные" концерты в лицеях, дворцах спорта, тюрьмах, потому что верит в огромную социальную роль концерта. Это не значит, что он популист, скорее Дон-Кихот, у которого все получилось.
Концерты в Петербурге — также своеобразное донкихотство. Казадезюс приезжает сюда в пятый раз лишь потому, что ему нравится работать с заслуженным коллективом. В 1971 году, впервые встав за пульт оркестра Мравинского, он, по его словам, испытал ощущение, как от совершенного Феррари, когда малейшее движение, полужест, полувзгляд были уловлены и оценены. Трудно сказать, испытывает ли он те же ощущения и сейчас, но очевидно, что оркестр, усталый, раздраженный, равнодушный, отказывается от своего циничного "автопилота" и действительно играет так, как ему показывают. Казадезюс за пультом проживает все события партитур настолько интенсивно и самозабвенно, что удивленные полуулыбки оркестрантов сменяются, стыдно сказать, вдохновением.
Исповедальные страсти "Фантастической симфонии" Берлиоза, размашистый жест народных танцев "Арлезианки" Бизе, грезы о сказочном Востоке вокального цикла Равеля "Шехеразада" (солистка Марианна Тарасова) — в каждом из произведений французская музыка являла особый лик, где на первом месте были не сила и вес, но рафинированность и вкус. Казадезюс лепит мельчайший интонационный жест, вытаскивает на свет фактурные детали, мимо которых все привычно проходят мимо, но за мелочами не теряет широкого дыхания, выстраивая призрачные, но грандиозные звуковые замки.
Представитель бесчисленной семьи французских музыкантов Казадезюсов — дирижеров, пианистов, скрипачей, маэстро продолжает традицию их "русских вояжей". В начале века после гастролей Ансамбля старинных инструментов, основанного его дедом Анри Казадезюсом, мирискусники, и прежде всего Александр Бенуа, настолько были очарованы неизвестным им до этого репертуаром: Монтеклером, Купереном, Рамо, что с увлечением увели целое поколение художников на поиски "старой доброй Франции". Неизвестно, будут ли последствия нынешних гастролей так же судьбоносны, но в преданиях петербургских меломанов Жан-Клод Казадезюс уже занял почетное место.