Глава 1: последний счастливый вечер Голливуда
"Лучшие годы нашей жизни"
Это было давным-давно, в те блаженные времена, когда все знали, что "Голливуд — величайший город США, а Лос-Анджелес, Чикаго, Нью-Йорк и Вашингтон — его пригороды", а в Голливуде "каждый вечер был субботним". И самым субботним из всех был вечер четверга 13 марта 1947 года: Голливуд праздновал вручение "Оскаров". В 19-й, а для многих участников церемонии — в последний раз: они никогда уже не переступят порога главного голливудского праздника. Но тогда они все были вместе в концертном зале Shrine, впервые принимавшем торжество киноакадемии.
Фото: Photo by Academy of Motion Picture Arts and Sciences
Фото: APA/Getty Images
Фото: DIOMEDIA / Entertainment pictures
Снова вместе — впервые за шесть лет, минувших с последней предвоенной церемонии,— и праздновали они не только и не столько экранные победы. Главное: "Парни вернулись!" "Волшебный ковер" перенес через океан 8 млн солдат с фронтов Европы и Тихого океана.
Больше всего Голливуд соскучился по Джимми Стюарту, "мистеру Смиту" ("Мистер Смит едет в Вашингтон", Фрэнк Капра, 1939). Через три недели после того, как в марте 1941-го ему вручили "Оскар" за светскую комедию "Филадельфийская история", Стюарт — первым в Голливуде — надел военную форму. Многие звезды баловались авиаспортом, но только он, уйдя в армию рядовым, вернулся полковником, командиром авиакрыла, бомбившего Берлин.
Сам Капра тоже ушел в армию добровольцем еще до Перл-Харбора и тоже закончил войну полковником. Младший из семи детей нищих сицилийцев, выросший в гетто, он был беззаветно благодарен Америке и вложил свой морализаторский дар в дело военной пропаганды. 13 марта 1947-го оба полковника, снова ставшие просто актером и режиссером, надеялись стать "лучшим актером" и "лучшим режиссером" за нравоучительную историю о провинциальном филантропе, которому ангел-хранитель воочию показал, сколько добра тот сделал людям и как ужасна была бы жизнь без него.
Фильм назывался "Эта прекрасная жизнь".
Увечным ветераном вернулся мастер социальных драм и глубинных мизансцен майор Уильям Уайлер. Снимая величайший фильм о летчиках, он лично участвовал в налетах на Германию. Рядом с ним пулеметная очередь прошила оператора Танненбаума. Уайлер потерял сознания из-за кислородного голодания, а когда очнулся, оказалось, что он оглох навсегда.
Свой шедевр "Лучшие годы нашей жизни" (1946) он снял о солдатах, вернувшихся с войны. Их трое. Пехотный сержант Эл (Фредрик Марч) возвращается к рутинной жизни банковского клерка и детям, не помнящим отца. Капитан-летчик Фред (Дана Эндрюс) — к неверной жене-транжире. Моряк Гомер (Гарольд Рассел) лишился на войне обеих рук и не уверен, что вообще хочет жить.
"Лучшие годы" — главный соперник "Этой прекрасной жизни".
Сами их названия лезут в драку друг с другом. Закончились ли лучшие годы Америки, годы национального и мирового антифашистского братства, или американская жизнь прекрасна уже потому, что она — американская?
Победили "Лучшие годы". Семь "Оскаров"! Лучший фильм. Уайлер — лучший режиссер, Фредрик Марч — лучший актер. Гарольд Рассел — лучший актер второго плана. Роберт Шервуд — лучший сценарист. А еще лучшая музыка и лучший монтаж.
Семь месяцев спустя, в октябре 1947-го, Уайлер произнесет страшные слова: "Мне не позволили бы сделать "Лучшие годы" уже через полгода после того, как я их сделал". Говоря так, он не знает, что еще в августе лос-анджелесский отдел ФБР направил Гуверу рапорт о восьми фильмах, в том числе о "Лучших годах", содержащих "коммунистическую пропаганду". В рапорте указано, что актеры Роман Бонен и Хоулэнд Чемберлен состоят в компартии, что сценарист Шервуд связан с прокоммунистическими организациями. В качестве экспертной оценки к рапорту была приложена статья некоего Уильяма Мэркхэма из Plain Talk — "журнала, бесстрашно разоблачающего силы тьмы, готовящие мировую диктатуру в стране и за границей". Он назвал "Лучшие годы", выставляющие в негативном свете промышленников, торговцев и банкиров, "порочным и опасным фильмом".
Но самым страшным грехом Уайлера окажется то, что его герой от души врезал лавочнику, панибратски поделившемуся с ним своей политической философией: "Немцы и япошки ничего не имели против нас. Они просто хотели победить ихних англичашек и ихних красных. И они бы задали им трепку, если бы нас обманом не втянула в войну банда радикалов... Мы воевали не с теми, вот и все".
В 1944-м Уайлер сам едва не загремел под трибунал, когда — при полном параде — нокаутировал служащего вашингтонского отеля, помянувшего при нем "чертовых жидов".
Фрэнку Капре "Эта прекрасная жизнь" принесла одни неприятности. Это теперь этот фильм, считай, символ Америки, и на Рождество его показывают по всем телеканалам. В марте 1947-го Капре проигрыш в пяти главных номинациях показался катастрофой. Но настоящая катастрофа только ждала его.
"По сообщению (замазано), сценаристы Фрэнсис Гудрич и Альберт Хэкетт были замечены, когда ели ланч с коммунистами Лестером Коулом и Эрлом Робинсоном, сценаристами".
"(замазано) показал, что фильм представляет очевидную попытку дискредитировать банкиров, выбрав на роль Лайонела Бэрримора как "типаж Скруджа", чтобы он оказался самым ненавистным человеком в фильме. По нашим источникам, это является трюком, обычно используемым коммунистами".
"(замазано) показал, что этот фильм сознательно клевещет на высший класс, стремясь показать, что люди с деньгами недостойны даже презрения".
Так рапортовал Гуверу об "Этой прекрасной жизни" лос-анджелесский отдел ФБР в сентябре 1947 года.
А вскоре Капрой займется фирма посерьезнее — управление военной контрразведки. И доведет его до попытки самоубийства.
В марте 1947-го беда уже стояла на пороге. Она клубилась в речах конгрессменов со странностями и вполне адекватных "загонщиков красных". В редакционных колонках публицистов "со связями" и памфлетах параноиков. В речи президента Трумэна, произнесенной накануне голливудского бала: "Внешняя политика и национальная безопасность нашей страны находятся под угрозой". Она рвалась на волю из сейфов, где ждали своего часа списки тех, чьи имена назвали "профессиональные свидетели", сколотившие состояние на показаниях против тысяч незнакомых им людей, и документы, похищенные из комитетов компартии взломщиками из ФБР.
Томас Манн запишет в дневнике 19 марта: "Господствующий класс замышляет фашизм". Но Голливуд этого еще не понимает, он привык, что его проклинают. То за бесчинства магнатов-евреев, насилующих невинных дебютанток, то за засилье "красных", то за грубость социального кино, то за асоциальное благодушие. Настолько привык, что утратил иммунитет. Да и кто в Америке мог помериться с ним силами. Трумэны приходят и уходят, а Гранты и Чаплины остаются.
И они танцевали.
Танцевал 33-летний красавчик Ларри Паркс, переживавший, что актерский "Оскар" обошел его: ведь он идеально имитировал Эла Джолсона ("История Джолсона"). Утешала неминуемость сиквела — фильм вышел в лидеры проката. В апреле 1951-го он будет униженно умолять следователей: "Я не хотел бы, если вы только позволите, называть другие имена. Не ставьте меня перед выбором: перечить вам и отправиться в тюрьму или ощутить, какая это грязь — быть доносчиком. Что я завещаю своим детям?"
Танцевала коммунистка Гейл Сондергаард, номинированная за лучшую женскую роль второго плана ("Анна и король Сиама"). Она, в отличие от Паркса, не переживала: десятью годами раньше она получила "Оскар" за первую же свою кинороль. А на роль ведьмы в "Волшебнике страны Оз" ее не взяли, потому что она "слишком красива".
Через три года ее муж, блестящий сценарист и режиссер, коммунист Герберт Биберман отправится за решетку, а ее саму на 20 лет отлучат от экрана.
Танцевал сценарист нуара "Темное зеркало" Владимир Познер (полный тезка отца известного телеведущего). Ветерану Коминтерна, создателю в 1930-х парижского центра немецкой антифашистской эмиграции "Магазин сожженных книг", бежавшему из России от большевиков, а из Франции — от нацистов, Познеру предстоит третье бегство — от охотников за ведьмами.
15 октября 1947-го они снова соберутся все вместе, во всем своем блеске, в том же самом зале Shrine. На сцену выйдет 25-летний Джин Келли: он еще не спел под дождем, но Голливуд влюблен с первого взгляда в танцора, который и в жизни, как на экране, парил над землей.
На сцену он выйдет на костылях: "Я сломал щиколотку в воскресенье, когда танцевал. Я это сделал не нарочно, не ради театрального эффекта. Я здесь во имя Конституции Соединенных Штатов и Декларации прав человека, отданных на поругание".
7000 человек сойдутся в тот вечер поддержать комитет в защиту первой поправки, отстоять 19 своих товарищей, вызванных на допрос в комиссию. Тогда уже будет слишком поздно, а пока они танцуют.
(продолжение следует)
Слева направо: Сэмюэл Голдвин с "Оскаром" за лучший фильм, Гарольд Рассел с "Оскаром" за лучшую мужскую роль второго плана и Уильям Уайлер с "Оскаром" за режиссуру, 1947 год
"Лучшие годы нашей жизни". Режиссер Уильям Уайлер, 1946 год