Стадион «Нижний Новгород», который московская компания «Стройтрансгаз» возводит на стрелке Оки и Волги к чемпионату мира по футболу 2018 года, должен быть сдан уже к концу 2017 года. О том, на каком этапе находится строительство главного объекта к мундиалю, какие нижегородские компании выполняют подрядные работы и с какими сложностями столкнулся «Стройтрансгаз», рассказывает руководитель нижегородского проекта компании Сергей Пичушкин.
Руководитель нижегородского проекта компании «Стройтрансгаз» Сергей Пичушкин
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Guide: Какие работы ведутся на площадке в данный момент? Можно ли говорить, что проект вышел на финишную прямую?
Сергей Пичушкин: Мне бы хотелось ответить на ваш вопрос, что мы находимся на завершающей стадии строительства, но на самом деле сейчас ведется основной этап работ. Тем не менее у стадиона уже появились характер и энергетика, которую можно почувствовать. Сейчас практически завершены работы по возведению монолитных конструкций, в этом плане нам осталось только залить первый ярус трибун, но сделать это мы сможем только после того, как с территории будут вывезены временные поддерживающие конструкции. Работы одновременно ведутся по всему объекту: на нулевой отметке, на первом и втором этажах, на входных группах, а в секторе «А» на всех пяти этажах стадиона сразу.
G: А на каком этапе находится подведение коммуникаций и инженерных сетей? Укладываетесь ли вы в сроки?
С. П.: Мы их даже опережаем. Например, в соответствии с госконтрактом работы по наружным сетям водоснабжения должны быть закончены в сентябре этого года. Но уже сейчас готовность этих сетей составляет 99%. Да и оставшийся один процент пока не выполнен только потому, что часть колодцев расположена под подкрановыми путями.
Более того, мы досрочно проложили большинство наружных коммуникаций. Например, готовность ливневой канализации составляет более 95%, хозяйственно-бытовой канализации — 85%, теплосетей — 92%. То есть в среднем готовность наружных сетей превышает 90%. Весной мы восстановим колодцы и завершим строительство всех сетей, однако готовы к работе системы будут только после пуско-наладки и нескольких этапов испытаний. Мы уделяем этим задачам особое внимание. Потому что самое главное — не просто построить стадион, а сделать его пригодным для работы: чтобы он отвечал всем нормам, чтобы было достаточно свежего воздуха, освещения, вода подводилась и отводилась, чтобы было тепло.
G: В нашем климате особенно важна защита от осадков и ветров. Какая крыша будет у стадиона? На каком этапе находится ее монтаж?
С. П.: Крыша стадиона — очень сложная конструкция. Она строится в несколько этапов: сначала монтируется зона чаши, затем — зона фойе, при этом сначала возводятся металлоконструкции под кровлю, а затем настилается сама кровля из поликарбоната. Над чашей мы сомкнули кольцо металлоконструкций еще в декабре, сегодня уже готова зона фойе, сейчас мы завершаем подготовку к демонтажу временных поддерживающих конструкций, после чего на основную конструкцию будут переданы проектные нагрузки. Пожалуй, это самый сложный и ответственный этап во всем строительстве стадиона.
G: Успеете ли вы, как это прописано в графике, завершить внутреннюю отделку стадиона к ноябрю 2017 года?
С. П.: В планах закончить даже раньше. Думаю, к сентябрю уже все будет готово, а потом мы будем сдавать документы, проводить испытания и устранять замечания, если они возникнут. Сейчас идет возведение перегородок, мы готовим павильоны, то есть фактически создаем пространство, которое предстоит отделать. К концу марта можно будет приступить непосредственно к отделочным работам. Главное здесь — не торопиться и сдать качественный и безопасный объект.
G: Не возникает ли проблем с субподрядчиками?
С. П.: Проблем как таковых нет, но сложности есть: где-то документ подвис, где-то что-то затерялось. Но мы эти вопросы решаем, и на сроках строительства они никак не отражаются. Мы не допускаем перебоев с финансированием подрядчиков, и проблем с кадрами тоже нет: у нас есть собственные силы, на площадке также работают сотрудники нашего дочернего предприятия — «ГазНИИпроект». И если кто-то из подрядчиков сообщает о нехватке человеческих ресурсов, мы переводим часть работ на сотрудников «Стройтрансгаза».
G: В прошлом году порядка 900 млн руб. бюджетного финансирования были сняты со строительства стадиона и вернутся в бюджет проекта лишь в 2018 году, а стадион нужно сдать в 2017-м. Как это скажется на реализации проекта?
С. П.: Никак. «Стройтрансгаз» отличается от небольшой строительной компании наличием собственных оборотных средств, которые позволяют не приостанавливать работы, если не поступил аванс. Кроме того, сводный сметный расчет содержит затраты не только непосредственно на строительство стадиона, но и на содержание службы застройщика-заказчика, тезхнадзора, накладные расходы — вероятно, перенос средств коснется в основном этих статей. С нами пока никаких дополнительных соглашений на эту тему не заключалось.
G: А в целом нет проблем с финансированием проекта? Хватает ли вам средств, предусмотренных госконтрактом, с учетом роста стоимости материалов?
С. П.: Задержек финансирования со стороны заказчиков нет. Есть сложности, связанные с подготовкой документации. Это обусловлено масштабностью стройки. Например, чтобы обосновать затраты на залитый куб бетона, необходимо изготовить шесть экземпляров акта, который состоит из трех листов и к которому прикладывается по три исполнительных схемы — опалубка, армирование, бетонирование. Это необходимо, чтобы все понимали, на что израсходованы бюджетные средства.
В целом средств, предусмотренных контрактом, нам хватает. Кроме того, за счет импортозамещения нам удается добиться приличной экономии.
G: Кстати, об импортозамещении — насколько активно вы сотрудничаете с российскими поставщиками? Участвуют ли в проекте нижегородские предприятия?
С. П.: Мы используем возможности импортозамещения в полном объеме, ищем российские аналоги продукции, но делаем это не в ущерб качеству. Например, не отказываемся от современного иностранного оборудования, если оно лучше отечественного. Профильные управления «Стройтрансгаза» анализируют все варианты, хотя это может занять несколько недель. Эффект такой работы очевиден: деньги не выводятся за пределы страны, а остаются внутри нее.
Например, вентиляционное оборудование нам поставляет компания «Веза», также у российских поставщиков мы закупаем часть металлоконструкций и лакокрасочные материалы. Если говорить о местных контрагентах, то, к примеру, Борский силикатный завод поставляет газосиликатные блоки, а Борский стекольный завод — материал для внешнего остекления стадиона. Мы даже провели оптимизацию по витражам ради того, чтобы использовать именно нижегородского поставщика стекла, хотя изначально ориентировались на Pilkington — крупнейшего производителя строительного стекла в мире. Поставщик за океаном — это всегда дополнительные расходы на логистику и таможню, а БСЗ даже предоставил нам дисконт. Щебень, бетон и песок мы тоже закупаем в Нижегородской области. Рабочих тоже привлекаем местных, тем более что в Нижнем Новгороде много строек и квалифицированных кадров здесь достаточно.
G: Валютные колебания как-то отразились на строительстве?
С. П.: Валютный кризис 2014–2015 годов мы пережили довольно спокойно. По сути, именно значительный рост стоимости валют стал пусковым механизмом импортозамещения. Однако когда валюта «откатилась» обратно, иностранные поставщики не стали снижать цены. Такова стратегия многих зарубежных компаний: когда валюта дорожает, цены для нас растут очень быстро, а когда курс падает, поставщики не торопятся уступить свою маржинальную прибыль. Снижение цен происходит только тогда, когда появляется конкурент.
G: Региональные власти наблюдают за стройкой довольно пристально. Они вам мешают или помогают?
С. П.: У нас налажено тесное взаимодействие с областным правительством, организована не одна рабочая группа, проводятся еженедельные совещания. Да, нас контролируют, но нам и помогают решать вопросы. Например, летом нам нужно было заливать в вертикальные конструкции 400 куб. м бетона в сутки. Всего в июне выработка по бетону была 12 тыс. кубов, это рекордный показатель, и чтобы это осуществить, мы обратились к областным властям. Содействие было оказано молниеносно. Они проверили технические характеристики Канавинского моста и разрешили нам по ночам пускать по мосту бетоносмесители, что позволило сократить транспортное плечо на 15 минут. Если бы нам не удалось сэкономить 15 минут на движении каждого миксера, на бетонирование понадобилась бы лишняя неделя.