премьера кино
Первые московские показы "Эпизода II. Атаки клонов" не сопровождались особенным ажиотажем. У ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ фильм вызвал искреннее сострадание Джорджу Лукасу, над которым нависла необходимость сделать еще одну, шестую и последнюю, серию при очевидном уже сейчас отсутствии новых идей и вообще интереса к судьбе собственных персонажей.Между "Возвращением джедая" (1983) и "Призрачной угрозой" (1999) создатель "Звездных войн" ждал, пока техника шагнет достаточно далеко, чтобы он смог воплотить все свои фантазии на экране. Техника шагнула, но за 17 лет то ли фантазии повыцвели, то ли зрители подросли-поумнели, то ли конкуренты появились более ушлые, но последние две серии "Звездных войн" уже не выглядят чем-то особенным в ряду таких фантастических блокбастеров, как "Матрица", "Люди X", "Властелин колец" и "Гарри Поттер". Став технически всесильным, Лукас потерял умение удивлять: рецензент "Нью-Йорк Таймс" написал накануне премьеры, что по силе саспенса и количеству сюрпризов фильм не уступит советским выборам при Брежневе, и оказался прав.
"Атака клонов" рассказывает о том, что было десять лет спустя после событий, описанных в "Призрачной угрозе". Галактическая Республика изготавливает солдат-клонов на заброшенной планете, чтобы в нужный момент двинуть полки против сил зла. Силы добра олицетворяет королева Амидала, которую в "Призрачной угрозе" сыграла Натали Портман. За десять лет она стала оппозиционным сенатором и добавила несколько новых фасончиков к своему ассортименту вызывающих причесок. Амидала — гарант демократии и на нее постоянно покушаются, поэтому джедай Оби-Ван Кеноби (Эван Макгрегор) и его ученик Анакин Скайуокер должны охранять ее. Так как Анакин в прошлой серии был еще дитя, то для нового фильма пришлось выбирать нового взрослого исполнителя.
Кандидатов было много, но Лукас выбрал 20-летнего канадца Хейдена Кристенсена, на пробах исходя из того, на кого сделает стойку Натали Портман. Ведь одной из главных сюжетных линий является роман Амидалы с Анакином, влюбившимся в нее еще в первом эпизоде. Между Кристенсеном и Портман режиссеру почудилась настоящая "химия", и, чтобы доказать ее, актерам даже и в жизни пришлось продолжить шашни, потому что на экране особенного притяжения между ними не чувствуется. Не видно и никакой внутренней гнильцы в юном Анакине Скайуокере, который в третьей серии должен превратиться в законченного подонка лорда Дарта Вейдера. Обыкновенный мальчик, губастенький, вихрастенький, располагающий парой-тройкой выражений лица на все случаи своей не слишком разнообразной джедайской жизни. Парикмахер у него не такой беспредельщик, как у Амидалы, но все же какая-то косичка из-за уха свисает. Неудивительно, что теперь Кристенсену приходится упорно развеивать слухи будто бы он гей. Такими формальными фразами, какими пользуется его персонаж, можно объясняться в любви, испытывая глубокое отвращение не только к данной женской особи, но и противоположному полу вообще. Когда Анакин пытается подпустить красноречия, то добивается комического эффекта. "Этот песок, он проникает повсюду,— угрожающе начинает герой свой любовный монолог.— Я не люблю песок. Он жесткий и шершавый, не то что ты. Ты вся такая мягкая и гладкая".
С диалогами в "Атаке клонов" вообще большая беда. Персонажи слишком долго вводят зрителей в курс дела казенным языком парламентских дебатов и политических митингов: "В тот день, когда мы перестанем верить в демократию, мы потеряем ее". Еще на съемках первых "Звездных войн" 1977 года Харрисон Форд заметил Лукасу по поводу диалогов: "Слушай, Жора, такую хрень можно напечатать на бумаге, но произнести ее невозможно". Однако это было давно, и Форд еще не знал, что он не просто снимается в очередной космической залипухе, а входит в историю кинематографа.
Нынешние молодые актеры, очевидно, испытывают такой же священный трепет на съемочной площадке культового произведения, что, даже если бы режиссер подсунул им страницы из телефонного справочника, они продолжали бы декламировать адреса и номера в той же напыщенной и скованной манере. Причем позору несмываемого было бы гораздо меньше: поскольку новый эпизод суперсаги выходит одновременно во многих странах, то для облегчения работы переводчиков диалоги были написаны изначально тупые, принципиально лишенные юмора и оригинального стиля, которые все равно потерялись бы при переводе. Большинство персонажей фильма сами выглядят как клоны или ряженые, у которых вся силушка ушла в рекламу мобильных телефонов. Исключений немного, например Кристофер Ли в роли плохого джедая и лидера сепаратистов графа Дуку. Одна из немногих зажигательных сцен в фильме — его бой на мечах с хорошим троллем-джедаем Йодой, который из малофункциональной куклы превратился в подвижный и деятельный компьютерный персонаж. Невозможно испортить и Сэмьюэля Л. Джексона, тоже играющего одного из джедаев. "Прикалываться так прикалываться,— подумал однажды Джексон и сказал Лукасу: — Хочу, чтобы у моего героя был фиолетовый световой меч". Режиссер был шокирован такой дерзостью, нарушающей правило, по которым положительные персонажи орудуют синими, а отрицательные — красными и других цветов не положено. А потом махнул рукой: да какая разница, хоть серо-буро-малиновый в крапинку... Все равно мифология "Звездных войн", некогда породившая своего рода зрительскую секту, исчерпала себя и разваливается на глазах.
www.starwars.com