процесс
Вчера в Ростове-на-Дону в суде Северо-Кавказского военного округа эксперты Института имени Сербского, проводившие обследование командира 160-го танкового полка полковника Юрия Буданова, обвиняемого в убийстве 17-летней чеченки Эльзы Кунгаевой, признали его психически невменяемым в период совершения этого преступления.Заседание суда возобновилось после почти десятимесячного перерыва, связанного с повторным стационарным комплексным психолого-психиатрическим обследованием Юрия Буданова на базе столичного Института имени Сербского. Две предыдущие подобные экспертизы (их выполнили в Ростовской области), по официальному признанию, были проведены недостаточно квалифицированно и при отсутствии необходимого технического оснащения. Задержка рассмотрения дела была вызвана и состоянием здоровья родственников погибшей Кунгаевой и их адвокатов — по разным причинам они уже почти полгода не покидают коек в лечебных учреждениях Москвы и Ингушетии. Адвокаты подсудимого неоднократно ходатайствовали о возобновлении слушаний без участия представителей потерпевшей стороны, чтобы избежать "надругательства над правосудием" в виде затягивания процесса (Юрий Буданов находится за решеткой уже более двух лет).
На этот раз судья Виктор Костин принял решение продолжить рассмотрение дела, хотя представители потерпевшей стороны телеграммой попросили перенести заседание еще на два месяца. К тому же явно уставший от процессуальной волокиты гособвинитель Сергей Назаров поддержал ходатайство защитников подсудимого о возобновлении процесса.
На вчерашнем заседании члены экспертной комиссии Галина Бурняшева и доктор психологических наук Фарит Сафуанов зачитали подготовленное еще в сентябре 2001 года заключение Института Сербского о психолого-психиатрическом состоянии полковника. В заключении говорится, что Юрий Буданов, воевавший в Чечне с 1995 года, в результате подрыва на фугасе получил серьезную контузию. После этого у него часто болела голова, появилось головокружение, характер стал раздражительным. К тому же, по собственному признанию полковника, будучи командиром танка, он залезал в него последним и при закрытии люка часто получал по голове его тяжелой крышкой. Однажды удар был такой силы, что Юрий Буданов потерял сознание. В октябре--ноябре 1999 года во время второй чеченской кампании он был еще дважды контужен (под Самашками и у поселка Кирова) и каждый раз с потерей сознания. Но воевал полковник хорошо — за его голову известные полевые командиры братья Ахмадовы назначили крупную награду.
По словам подсудимого, полк полгода не выходил из боев, особенно ожесточенными они были в начале 2000 года в Аргунском ущелье, где часть понесла серьезные потери. Юрий Буданов сам выносил тела погибших офицеров с поля боя, видел изуродованные трупы своих подчиненных, взятых в плен. Наиболее тяжелое впечатление на полковника произвела гибель его нескольких близких друзей, которым чеченский снайпер попадал точно в правый глаз. Тогда Юрий Буданов и поклялся лично найти их убийцу.
Подчиненные отмечали значительные изменения в характере командира — крайнюю вспыльчивость, агрессию, во время вспышек которой он переставал себя контролировать. Однажды, после того как подчиненные не выполнили его приказ навести порядок у себя в палатке, он выволок их на улицу, а в палатку кинул гранату РГД. Полковник Буданов мог запросто ударить как офицера, так и совершенно постороннего человека, вызвавшего его неудовольствие. Жена Юрия Буданова говорила, что он, приехав в отпуск в начале 2000 года, в ярости чуть не выбросил с балкона собственного сына. Родители полковника отмечали его крайнюю нервозность: он не мог долго сидеть на одном месте, метался по квартире, показывал фотографии погибших друзей, плакал, очень переживал, считая себя виновным в их смерти, грозился отомстить.
Согласно материалам дела, в конце марта 2000 года глава администрации Дуба-Юрта дал полковнику фотографии чеченских снайперов, которые Юрий Буданов постоянно носил с собой. Лично устраивал засады и мечтал взять снайпера в плен.
26 марта при зачистке в селе Танги-Чу, откуда велся огонь по расположению полка, один из чеченцев показал танкистам восемь домов местных жителей, якобы сотрудничающих с боевиками. До этого в селе обнаружили несколько русских рабов и склад мин для изготовления фугасов. Брать снайпершу, проживавшую, как сообщил осведомитель, в одном из домов, оправился сам командир полка — причем изрядно выпив по случаю президентских выборов. Начальника штаба подполковника Ивана Федорова (другой подсудимый на процессе) Юрий Буданов на операцию не взял, поскольку пьяный подполковник его "раздражал своим мельтешением и беготней". Приказал дать начштаба бутылку водки, чтобы он успокоился.
Экспертам полковник Буданов признался, что опознал захваченную Эльзу Кунгаеву как снайпершу по фотографии, но убивать ее не собирался. Хотел только добиться от нее признания и передать ее в комендатуру. По его словам, в ходе допроса девушка стала его оскорблять, угрожала, обещала "намотать кишки его дочери на автомат". В результате полковник потерял над собой контроль и задушил чеченку. Придя в себя, он обнаружил ее бездыханное тело на полу и "обмоченные спортивные штаны на себе". А когда его приехал арестовывать генерал Герасимов, от большого волнения случайно выстрелил себе в ногу — хотел в землю, чтобы "привлечь к себе внимание". На первом же допросе в Ханкале следователь Мишин, по словам Юрия Буданова, заставлял его держать руки за головой и приседать, а затем наступил на простреленную ногу, требуя признаться в убийстве Эльзы Кунгаевой. При этом гладил полковника по голове.
Рассмотрев все обстоятельства дела и показания обвиняемого, эксперты Института имени Сербского пришли к выводу, что у Юрия Буданова — органическое поражение головного мозга, вызванное посттравматическим стрессовым расстройством в результате ряда контузий, которое усугубилось после января 2000 года. Это привело к сумеречному расстройству сознания, нарушению восприятия окружающей обстановки и ограниченным способностям осознавать собственные поступки. По заключению психолого-психиатрической экспертизы, подсудимый являлся невменяемым на момент совершения им убийства и ограниченно вменяемым в случаях инкриминируемых ему похищений людей и превышения должностных полномочий. Как заметила корреспонденту Ъ эксперт Бурняшева, Юрий Буданов должен быть подвергнут амбулаторному принудительному лечению у психиатра, но в то же время он является ограниченно годным к военной службе.
Адвокаты подсудимого не скрывали своего удовлетворения. По словам одного из них, Анатолия Мухина, с его подзащитного, таким образом, снимается главное обвинение в убийстве. Остальные два тоже весьма серьезные, но все же теперь положение Юрия Буданова значительно улучшилось. Ограниченная вменяемость по этим статьям предполагает в случае обвинительного приговора наказание в виде лишения свободы на срок "ниже низшего предела", и, значит, подсудимый Буданов подпадает под амнистию и будет освобожден прямо в зале суда.
Сам полковник традиционно отказался общаться с прессой. После оглашения врачебного вердикта он выглядел гораздо уверенней, чем обычно. Хотя, как удалось узнать Ъ, перед судебным заседанием Юрий Буданов заявил конвоирам, что если его посадят, то он найдет способ заставить тюремную охрану застрелить его. Что это будет за способ, он уточнять не стал.
Ъ будет следить за ходом процесса.
СЕРГЕЙ Ъ-КИСИН, Ростов-на-Дону