Футбольный бизнес
Фото: Claude Paris, AP
В Европе вчера закрылось зимнее трансферное окно. Эта кампания получилась не очень громкой — во всяком случае на фоне прошлогодней, которая обозначила главные тренды, сохранившиеся и сейчас. Речь в первую очередь о доминировании на рынке английских клубов и неожиданно возникшей конкуренции со стороны Китая.
Вчера абсолютно все европейские издания, уделяющие серьезное внимание спорту, устраивали для пользователей своих сайтов традиционный для последнего дня действия трансферного окна аттракцион, открывая разделы, где можно было следить за переходами перед дедлайном в режиме online. Впрочем, предварялись эти трансляции, как правило, похожими преамбулами: сделок-"блокбастеров" вы, скорее всего, не дождетесь, а по-настоящему интересное, вероятно, уже успело случиться. И аналитики, комментирующие окончание кампании, были необычно немногословны — словно сказать было особенно и нечего.
На самом деле все понятно. Нужные и яркие слова были произнесены ровно год назад — когда захлопывалось предыдущее зимнее окно. Именно оно обозначило актуальные трансферные тренды.
Доминирующих было два. Первый — это активность английских клубов, которые в январе 2016-го впервые перекрыли знаковую отметку, потратив за сезон более £1 млрд на новичков, ударно потрудившись и летом, и зимой. Второй — неожиданная конкуренция, созданная ведущим европейским лигам Китаем. Его команды, до сих пор державшиеся чрезвычайно скромно, умудрились по тратам в рамках трансферного периода — почти €260 млн — обойти даже англичан. Объяснения этим явлениям находились без труда.
В английской премьер-лиге оживление возникло перед вступлением в силу летом 2016 года нового телевизионного договора на космическую сумму £8 млрд, гарантирующего дополнительные доходы. Чтобы их не упустить, одним — грандам — надо было постараться оказаться как можно выше в турнирной таблице (лидерам достается и большая доля от общего телевизионного пирога), другим — середнякам и аутсайдерам — сохранить право выступать в элитном дивизионе. А что касается Китая, то все уже были в курсе, что в этой стране много денег и что она увлеклась футболом. Просто никто не догадывался, что увлеклась настолько, что готова инвестировать десятки миллионов не в списанных героев, как Катар или ОАЭ, а в востребованных суперзвезд.
Собственно, основной сюжет окна нынешнего о том, что обе тенденции сохранились. Английская премьер-лига снова опередила всех в смысле активности (перед дедлайном общий оборот средств, заработанных или потраченных на трансферы в Англии, составлял примерно €349 млн, и это в два с лишним раза больше, чем у ближайших европейских конкурентов — Франции и Германии), а ближе всех к ней расположился не кто-то из соседей по континенту, а по-прежнему Китай, невзирая на чуточку ужесточенный лимит на легионеров и призывы правительства быть поаккуратнее с футбольными инвестициями (его трансферный оборот перевалил за €198 млн, притом что приобретения, и среди них рекордное для зимы — бразильца Оскара у "Челси" за €60 млн,— явно преобладают над потерями, а китайское окно закрывается на месяц позже).
Если уж рассуждать о чем-то, то не о глобальных, а локальных феноменах. Ну допустим, о небольшом рывке бундеслиги. Вчера сумма, потраченная ее клубами в январе на трансферы, перевалила за €100 млн. Для Англии — в общем-то ерунда, для немецкого футбола — новый зимний рекорд, превосходящий прежний, двухлетней давности, аж на €40 млн. Но любопытнее всего, что установлен он был благодаря фактически исключительно молодым игрокам, на которых сейчас бундеслига сделала ставку. Ее клубы накупили целый отряд тинейджеров, а возглавил его по стоимости ямайский вингер Леон Бейли: он обошелся "Байеру" в €12 млн.
Или, допустим, о французском всплеске. Францию привыкли воспринимать как страну, замыкающую "большую футбольную пятерку", в том числе в смысле финансовых возможностей. Однако в январе она являлась чуть ли не первым поставщиком относительно громких трансферных новостей. Причем в качестве не продавца талантов, как это бывало чаще всего, а покупателя. Немец Юлиан Дракслер, решивший перезапустить карьеру, перейдя из "Вольфсбурга" в ПСЖ, обошелся парижанам в €40 млн — дешевле, чем Оскар "Шанхай СИПГ", но дороже него футболистов, отправившихся в начале 2017 года в европейскую команду, не было. А в десятке самых крупных трансферов окна — еще трое игроков, подписанных французскими грандами. Это Гонсало Гуэдес (ПСЖ, €30 млн), Мемфис Депай ("Лион", €16 млн) и Димитри Пайет ("Марсель", €31,2 млн).
История с Пайетом вообще хит. Два года назад "Марсель" продал классного полузащитника в "Вест-Хэм" за €15 млн. Некоторое время он оправдывал вложения, демонстрируя хорошую игру. Но в текущем сезоне вдруг захандрил, заскучал по родине — да так, что отказывался приходить на тренировки, ужинать вместе с партнерами и даже разговаривать с ними. Лондонцы, разумеется, захотели избавиться от скандалиста и с удивлением обнаружили, что "Марсель" не прочь его вернуть за цену в два с половиной раза выше цены продажи. Хотя к классическому бизнесу и трендам случай с Пайетом вряд ли имеет отношение.