Заместитель руководителя Северо-Западного регионального центра ВТБ — старший вице-президент Руслан Еременко в интервью корреспонденту BG Юлии Чаюн рассказал о том, каким был 2016 год для банковского сектора, как из-за сокращения маржинальности меняются бизнес-стратегии банков, а также о точках роста для СЗРЦ ВТБ и о преимуществах объединения ВТБ и ВТБ24.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
BUSINESS GUIDE: Был ли 2016 год хуже для финансового сектора, чем 2015-й?
РУСЛАН ЕРЕМЕНКО: Я бы не давал оценок "лучше" или "хуже": прошлый год просто был несколько иной. И первое, с чего я бы начал, это с основного события на финансовом рынке — снижения ключевой ставки регулятором, которое естественным образом повлекло за собой общее снижение ставок по кредитам. В 2015 году ставки были практически неподъемными для бизнеса в условиях значительного сжатия рынка. Если смотреть на эту ситуацию с позиции банков, то, безусловно, у них начала сокращаться маржа. И это, в свою очередь, породило новую тенденцию — банки стали заниматься транзакционным бизнесом, делать ставку на безрисковые доходы, формировать свою пассивную базу. Здесь, кстати, мы очень хорошо выглядим на фоне рынка и Петербурга и СЗФО в целом. В 2016 году объем пассивов СЗРЦ значительно превысил кредитный портфель, что позволило нам снизить риск и заработать именно доходы от средств до востребования и от срочного размещения. Что касается цифр, то объем кредитного портфеля по итогам года составил около 250 млрд рублей, объем пассивов — около 300 млрд рублей.
BG: Как у вас изменились отношения с клиентами в этом году?
Р. Е.: По сравнению с 2015 годом кардинальных изменений нет. Однако повышается уровень требований к залоговому обеспечению. Каждый год, как показывает рынок, все с большим трудом удается реализовывать залоги по тем кредитам, которые, к сожалению, попадают в проблемную плоскость, и зачастую их стоимость может быть ниже проведенной на момент сделки независимой оценки. Это связано с тем, что рынок демонстрирует удешевление стоимости залога, особенно если он не очень ликвиден, допустим, не является недвижимостью класса А или В. Сейчас абсолютно все банки без исключения требовательны к залоговому обеспечению. Если это инвестпроекты, то требуется собственное участие, если это пополнение оборотных средств, то важны сроки, которые отражают оборачиваемость бизнеса. Сроки кредита должны соответствовать бизнесу клиента: банки неохотно дают деньги в долг на три-пять лет, если проект имеет стандартную полугодовую или годовую оборачиваемость. Но если производственный цикл долгий и, соответственно, срок реализации готового продукта небыстрый, то кредит вполне может быть предоставлен и на пять-семь, и даже до десяти лет. Кредитный продукт стал более индивидуальным и адаптированным к бизнесу компании-заемщика.
BG: На какие цели клиенты берут кредиты?
Р. Е.: Основное — это пополнение оборотных средств. Но инвестиционных проектов тоже прибавилось, и в первую очередь это касается экспортеров, а также отраслей импортозамещения. Речь идет о сельском хозяйстве. И мы в прошлом году расширили свое присутствие в этом направлении на рынках в Ленинградской, Калининградской, Кировской областях. Также это касается фармацевтики. Говоря о перспективных направлениях, можно отметить и рыбную отрасль: ведущие рыболовецкие компании Мурманска, Петербурга, Калининграда, Архангельска и НАО выступили в качестве заказчиков строительства траулеров, которые уже заложены на судостроительных заводах. И что особенно приятно — и заказчики, и подрядчики являются нашими клиентами. Также стоит отдельно выделить проекты в оборонной промышленности. Заработал закон о гособоронзаказе, который обязал все предприятия, участвующие в цепочке госзаказа, открыть спецсчета среди аккредитованных банков. Естественно, ВТБ в их числе и, несомненно, один из лидеров. Этот сектор хорош тем, что здесь нет проблемной и просроченной задолженности, хорошая платежеспособность и исполнение государственного оборонного заказа и контрактов, что отражает наши стратегические цели.
BG: А как обстоят дела с девелоперами?
Р. Е.: В Петербурге все достаточно позитивно. Мы работаем с устойчивыми компаниями, являющимися самыми мощными на строительном рынке и обладающими большими портфелями объектов. К примеру, мы сотрудничаем с "Петербургской недвижимостью" и Setl Group, RBI, группой КВС, "Росстройинвестом", работаем с проектами коммерческой недвижимости компании "Империя" и многими другими. По всем ним нет просроченной задолженности, и это хороший показатель. Девелоперы занимают около 20% нашего кредитного портфеля.
BG: Инвестпроекты из какой сферы бизнеса являются сейчас наиболее рискованными для кредитования?
Р. Е.: Понимаете, нет такой сферы, которая при ее финансировании не формировала бы риски для банка. Я считаю, что целесообразнее смотреть на проект, чем на отрасль, оценивать сам проект, бизнес-опыт его бенефициаров, сроки реализации, сроки погашения, доходность компании-заемщика и многое другое. Также обязательно делать стресс-тестирование бизнес-проекта, и это все зачастую не зависит от отрасли. Неправильно посчитанный инвестпроект, который не имеет задела, не прошел стресс-тестирование банка, будь он даже в самой востребованной отрасли, связанной с самым ликвидным спросом, может оказаться неуспешным. И такие примеры, к сожалению, известны на рынке.
BG: Что у вас сейчас происходит с просрочкой?
Р. Е.: В среднем просроченная задолженность составляет около 5%, и это для нашего баланса вполне приемлемая цифра. Просрочка находится на уровне, который достаточен для того, чтобы бизнес СЗРЦ ВТБ был устойчивым. При этом хочу отметить, что в целом по рынку число компаний среднего бизнеса, вышедших в этом году на просрочку и дефолт, возросло, и обратной стороной этих процессов является более аккуратный кредитный анализ со стороны банков, чему мы также уделяем большое внимание. Процесс работы с проблемной задолженностью стабильный — да, появляются новые эпизоды, но при этом закрываются старые, как в виде реализации активов, так и путем заключения мировых соглашений, цессий кредитов на новых инвесторов или, что значительно реже, списаний.
BG: Вы упомянули про сокращение маржинальности в банковском секторе, расскажите подробнее, что сейчас является наиболее доходным для банков и для ВТБ?
Р. Е.: Основное сейчас для любого банка — это, во-первых, удержание клиентов, а во-вторых, увеличение и формирование клиентской базы как таковой. Устойчивый банк характеризует то количество клиентов, которое в нем обслуживается. Если раньше банки могли себе позволить формировать портфели высокодоходных сделок, поскольку за счет высокой маржи им хватало прибыли, то сейчас размер операционного дохода — это отражение клиентской базы банка. Чем больше активных клиентов имеет банк, тем устойчивее его прибыль, потому что она формируется не только за счет дохода по кредиту, но и за счет процентного дохода по пассивам, а также за счет любых безрисковых доходов — РКО, валютный контроль и так далее. Наша цель, как и любого банка, — значительно увеличить доходность от транзакционного бизнеса.
BG: Сформирован ли конкретный план действий для объединения ВТБ и ВТБ24, каковы сроки, как это все будет происходить?
Р. Е.: В настоящий момент создан рабочий орган, который разрабатывает план интеграции двух банков. Это титаническая работа, но у нас есть опыт. Не так давно успешно завершен проект по присоединению Банка Москвы к ВТБ.
BG: В чем плюсы такого объединения, почему нельзя оставить все как есть?
Р. Е.: Главная задача объединения — создание высококонкурентной структуры, которая обеспечит эффективность взаимодействия бизнес-линий, сокращение управленческих расходов и улучшение финансовых показателей группы в целом. Кроме того, модель универсального банка более адаптирована и более успешна в России, что связано с иной, нежели на Западе, структурой фондирования. Экономику в России во многом кредитуют физические лица, и рост доли клиентских средств, прежде всего — физических лиц, является важной задачей улучшения структуры фондирования группы ВТБ. В свою очередь, снижение стоимости фондирования окажет положительное влияние на чистую процентную маржу. При этом мы сможем удерживать оптимальный уровень ставок, что будет положительно воспринято в первую очередь рынком.
BG: Разве объединение не увеличит сроки принятия решений?
Р. Е.: Нет, потому что просто поменяется формат управления. При этом будут выбраны оптимальные бизнес-процессы и лучшие практики, и тем самым будет достигнут значительный синергетический эффект.
BG: И какие сейчас настроения в банке, все напряжены?
Р. Е.: Вполне рабочий процесс. В мировой практике не так много примеров таких проектов, кстати. Мы уже проговорили, что объединение создаст возможность увеличить доходность. Другой немаловажный аспект — будет в хорошем смысле конкуренция лучших кадров, и сотрудники сейчас будут сильно мотивированы в повышении своего профессионального уровня и производительности. Если брать глобально, то, конечно, это стресс, но мы и так работаем в условиях постоянных изменений: это и рыночные изменения, и какие-то внутренние факторы. Нас даже учат работать в условиях меняющейся ситуации, предугадывать ее. Так что для нас это полностью управляемая ситуация, которая просто требует больших управленческих усилий.
BG: Были ли какие-то проблемы, когда ВТБ присоединял к себе Банк Москвы? Может, технологические шероховатости?
Р. Е.: Нет, технологических проблем не было. Был учтен имеющийся у группы опыт нескольких успешных масштабных проектов по присоединению банков, что позволило качественно подготовить и провести в заявленный срок все работы. В результате в банке ВТБ появилась розница.
BG: Все это вместе не несет ли внутриконкурентную нагрузку на работу банка?
Р. Е.: С точки зрения конкуренции нагрузки нет, потому что все бизнес-линии разделены и каждая работает в своем клиентском сегменте.
BG: Как, на ваш взгляд, ситуация с банковским рынком будет развиваться в следующем году, то есть стоит ли ожидать улучшения или все будет на уровне 2016 года?
Р. Е.: Тут многое будет основано на факторах, создающих конкуренцию. На мой взгляд, ценовая конкуренция на банковском рынке уже достигла своего предела, даже если ключевая ставка, возможно, продолжит снижаться. Но при этом сейчас банковские ставки по кредитам находятся на таком низком уровне, что они практически по сделкам с клиентами высших рейтингов близки к ключевой, поэтому значительных возможностей конкурировать на этом поле и снижать ставки дальше — нет. Банки будут конкурировать по другим направлениям. К примеру, это могут быть ковенантные пакеты. Крупные банки, которые являются законодателями условий игры на рынке (в основном это банки с государственным участием), все равно будут находить какие-то новые механизмы по управлению рисками, но более комфортные для клиента. Что касается прогнозов, то я бы сказал, что те банки, где портфель высокорисковых кредитов будет превышать приемлемый уровень, будут продолжать уходить в дефолт. Процесс неизбежен — вы сами видите, какое количество банков за этот год закрылось. Конечно, это также связано с другими причинами, с нарушением нормативов и законодательства, например, с законом о противодействии легализации преступных доходов. Что касается целей банков в наступившем году, то они будут теми же — удержание и расширение клиентской базы и сохранение доходности и высокого качества портфеля. У СЗРЦ в 2017 году много планов, и не только в части прибыли и достижения хорошего бизнес-результата, но и улучшения кредитного процесса, модернизации модели продаж, оптимизации функционала клиентских и кредитных подразделений. Уверен, что наша проверенная, опытная бизнес-команда обязательно справится со всеми задачами.