"Помощь в экстренных случаях запаздывает и поставлена небрежно"

В 1947 году был подготовлен проект постановления ЦК ВКП(б) и Совета министров СССР "О режиме труда и отдыха руководящих работников Партии и Правительства", расширяющий права отвечавшего за здоровье вождей Лечсанупра Кремля. Но после чрезвычайного происшествия появилось распоряжение, которым снимался с должности его начальник. А министру здравоохранения СССР было предписано навести должный порядок в учреждениях Лечсанупра.

Евгений Жирнов

"Практики не имели, а занимались политикой"

Так случается, что архивные поиски приводят к находкам, позволяющим точнее оценить уже известные события. В 1947 году, например, готовилось постановление ЦК ВКП(б) и Совета министров СССР "О режиме труда и отдыха руководящих работников Партии и Правительства", которое тогда так и не было принято. Судя по всему, из-за случившегося в мае 1947 года чрезвычайного происшествия. Тогда кремлевская поликлиника отнеслась к пациенту не лучше, если не хуже, самой обычной. А это вновь вызвало продолжавшиеся с первых дней существования советской власти споры о том, какие врачи — проверенные коммунисты или светила медицины — должны лечить вождей революции.

В. И. Ленин еще в 1913 году, узнав, что Максима Горького будет лечить врач-большевик Манухин, писал:

"Известие о том, что вас лечит новым способом "большевик", хотя и бывший, меня, ей-ей, обеспокоило. Упаси Боже от врачей-товарищей вообще, врачей-большевиков в частности! Право же, в 99 случаях из 100 врачи-товарищи "ослы", как мне раз сказал хороший врач. Уверяю вас, что лечиться (кроме мелочных случаев) надо только у первоклассных знаменитостей. Пробовать на себе изобретение большевика — это ужасно!"

Близкий к большевикам журналист Н. В. Вольский вспоминал, что Ленин как-то, рассуждая о врачах-коммунистах, сказал:

"Возможно, что они умеют написать прокламацию и произнести речь на митинге, но медицинских знаний у них, конечно, нет никаких. Откуда им быть у них, когда они их не приобретали, практики не имели, а занимались политикой? Я хочу иметь дело с настоящими врачами, специалистами, а не с невеждами".

Именно поэтому вождь мирового пролетариата настоятельно советовал товарищам поправлять здоровье в союзной РСФСР Германии и настаивал на выделении средств для уезжающих лечиться за границу.

А Л. Д. Троцкий с доверием относился и к отечественным медицинским светилам. О консультанте Лечебно-санитарного управления Кремля Л. Г. Левине, он, например, писал:

"Он лечил Ленина, Сталина и всех членов правительства. Я хорошо знал этого спокойного и добросовестного человека. Как у всякого авторитетного врача, у него установились интимные, почти покровительственные, отношения с высокими пациентами. Он хорошо знает, как выглядят позвоночники господ "вождей" и как функционируют их авторитарные почки. Левин имел свободный доступ к любому сановнику".

Когда после массовых репрессий поездки за границу для лечения прекратились, в Лечсанупре сложилась система, в которой штатные должности занимали проверенные, с правильными данными в анкетах, допущенные к работе госбезопасностью врачи не самой высокой квалификации. А в случае необходимости к высокопоставленным больным приглашались профессора-консультанты из профильных медучреждений, звезды советской медицины первой величины.

"Обнаружены серьезные заболевания"

Казалось бы, созданная система охраны здоровья вождей работала должным образом, но в послевоенное время заболело и умерло немалое число руководящих работников. 30 января 1947 года известный физиолог академик АН СССР и АМН СССР Л. С. Штерн писала Сталину:

"Нельзя недооценивать ущерб, который наносит нашей стране преждевременная потеря полноценности, в частности уменьшение работоспособности наших ведущих кадров. Продление даже на короткий срок их молодости, т. е. их полноценности, и в связи с этим возможность более длительное время использовать их знания и накопленный ими опыт имеют, помимо всего другого, большое народнохозяйственное значение.

Зная Вашу занятость, не стану отнимать у Вас много времени отвлеченными рассуждениями и ограничусь указанием на огромное значение, которое имеет для жизни и деятельности человека режим и ритм, несоблюдение которых является одной из основных причин истощения и в связи с этим преждевременного старения...

Слишком частое изменение ритма неминуемо приводит к коллизиям и серьезным расстройствам. Со всех точек зрения желательно по возможности скорее принять меры к рационализации труда и быта, начиная с наиболее ответственных, ведущих работников, в том числе и государственных деятелей...

Не могу скрыть тревогу, которую у меня вызывают умножившиеся в последнее время случаи смерти людей, находившихся в полном расцвете своих творческих сил и возможностей. При близком знакомстве с их образом жизни бросается в глаза отсутствие режима и ритма, а именно — неправильное распределение труда и отдыха в течение суток, как и в течение всего года".

Вскоре в ЦК и правительстве подготовили проект решения, в котором говорилось:

"Анализ данных о состоянии здоровья руководящих кадров Партии и Правительства показал, что у ряда лиц, даже сравнительно молодого возраста, обнаружены серьезные заболевания сердца, кровеносных сосудов и нервной системы со значительным снижением трудоспособности. Одной из причин указанных заболеваний является напряженная работа не только днем, но и ночью, а нередко даже и в праздничные дни. Кроме того, у ряда работников развитие болезни явилось результатом их явно пренебрежительного отношения к состоянию своего здоровья. ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР считают, что сохранение здоровья и трудоспособности руководящих работников Партии и Правительства является государственным, а не только их личным делом. В целях максимального сохранения здоровья руководящих кадров и для предупреждения преждевременного снижения их трудоспособности ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР постановляют:

1. Установить с 1 мая 1947 года следующий распорядок дня и режим работы для руководящих работников Партии и Правительства:

а) начало рабочего дня — в 13.00, конец рабочего дня не позднее 1 часа ночи с двухчасовым перерывом для обеда и дневного отдыха. В субботние и предпраздничные дни заканчивать работу не позднее 20.00;

б) запретить работу в выходные и праздничные дни;

в) запретить проведение заседаний и совещаний в промежуток времени от 17 до 20 часов; установить длительность совещаний не более 3-х часов. Курение во время заседаний запретить.

Изменения установленного распорядка рабочего дня лиц, деятельность которых связана с работой преимущественно в ночное время, а также другие изъятия могут быть произведены только с разрешения ЦК ВКП(б) и Совета министров Союза ССР.

2. Считать обязательным для каждого руководящего работника использование ежегодно месячного очередного отпуска. Для лиц, нуждающихся в санаторно-курортном лечении, должны быть установлены по медицинским показаниям время и длительность отпуска, а также и место его проведения.

3. Обязать руководящих работников Партии и Правительства строго выполнять назначенный врачами пищевой режим, предусматривающий характер питания и приемы пищи не менее 3-х раз в день. Для организации рационального и лечебного питания передать столовую МГБ СССР в ведение Лечебно-санитарного управления Кремля.

4. Обязать начальника Лечебно-санитарного управления Кремля:

а) расширить и улучшить диспансерное обслуживание руководящих работников с целью раннего выявления и предупреждения заболеваний. Провести в 1947 году всестороннее медицинское обследование руководящих работников и в дальнейшем проводить его систематически, не реже одного раза в год;

б) установить специальный, индивидуальный режим труда и отдыха для работников, страдающих хроническими заболеваниями, а также для лиц старше 60 лет, обеспечив постоянное врачебное наблюдение за ними;

в) организовать контроль за выполнением установленного настоящим постановлением режима труда и отдыха, врачебных назначений и своевременного прохождения диспансерного обследования".

"Позорный факт бездушного отношения"

Но в мае 1947 года случилось происшествие, о котором немедленно доложили в ЦК ВКП(б).

"8-го мая,— писал член редколлегии "Известий" Н. Баканов,— вечером, в начале десятого часа, мне сказали, что с редактором "Известий" по Иностранному отделу тов. Георгиевым произошел сердечный приступ и он находится в тяжелом положении. Я немедленно стал звонить в Кремлевскую больницу по телефону К-1-81-66. К телефону подошла дежурная Колоскова. Я сообщил ей, что с редактором "Известий" по Иностранному отделу тов. Георгиевым, который обслуживается Кремлевской поликлиникой, произошел сердечный припадок, и попросил выслать врача в "Известия". Колоскова мне ответила, что выслать врача она может только при том условии, если ей будет сообщен номер кремлевской медицинской карточки. Я ответил, что медкарточки у тов. Георгиева при себе нет, и поэтому я не могу сообщить номера, что дело очень сложное и что я настаиваю на оказании неотложной помощи. Колоскова ответила, что она не может без номера вызвать врача, и посоветовала обратиться в кабинет директора поликлиники.

Я позвонил в кабинет директора поликлиники по телефону K-4-72-27. Вместо директора трубку взяла няня. Она сказала, что директора поликлиники нет, и посоветовала обратиться к Колосковой.

После вторичного обращения Колоскова отказалась принять какие-либо меры и, когда я спросил, кому же можно позвонить из ответственных работников, дала номер телефона К-5-01-42, возле которого оказалась врач Жукова, которая и направила к тов. Георгиеву врача. Врач приехал уже после того, когда прибывший из Института Склифосовского врач констатировал смерть тов. Георгиева.

Считаю совершенно возмутительным и безобразным такие порядки в Кремлевской поликлинике".

Имеют место непростительные ошибки... в диагностике болезней и назначении лечения

О происшествии доложили Сталину, и 20 мая 1947 года он подписал распоряжение министру здравоохранения СССР Е. И. Смирнову, в котором говорилось:

"Совет Министров Союза ССР располагает данными, что в Лечебно-санитарном управлении Кремля Министерства здравоохранения СССР и его учреждениях и, в частности, в поликлинике Лечсанупра нет организованности, порядка и дисциплины в работе. Обслуживание больных поставлено совершенно неудовлетворительно. Имеют место многочисленные факты невнимательного, нечуткого, а порой и прямо преступного бездушного отношения к больным со стороны администрации и врачебного персонала. Вследствие халатности и отсутствия дисциплины и ответственности имеют место непростительные ошибки как в диагностике болезней и назначении лечения, так и в прописке лекарств. Проверка вскрыла целый ряд фактов грубых ошибок в выписке рецептов и доз медикаментов. При выдачах лабораторных анализов сплошь и рядом перепутывают фамилии больных. При производстве хирургических операций допускают оставление в зашитых ранах тампонов, марли и т. п. предметов, вызывающих тяжелые послеоперационные заболевания. Дежурства ответственных работников Лечсанупра ведутся неисправно, дежурных часто не бывает на месте, и их заменяют лица низшего медперсонала. Помощь в экстренных случаях запаздывает и поставлена небрежно.

Пренебрежительное отношение Лечсанупра приводит к преждевременной гибели ценнейших работников партии и государства

Пренебрежительное отношение Лечсанупра к вопросам профилактики, особенно в отношении ответственных работников, страдающих хроническими заболеваниями и требующих постоянного неослабного врачебного наблюдения, приводит к преждевременной гибели ценнейших работников партии и государства. Так обстояло дело с покойным министром угольной промышленности тов. Вахрушевым В. В., ответственным работником аппарата ЦК ВКП(б) тов. Крапивиным и др. Об этом говорят многочисленные жалобы ответственных работников".

О случае в "Известиях" в распоряжении говорилось:

"Этот позорный факт бездушного отношения к тяжело больному человеку, как и ранее имевшие место факты подобного рода, мог произойти лишь вследствие распущенности и недисциплинированности, укоренившихся в Лечсанупре Кремля, за что прямую и непосредственную ответственность несет начальник Лечсанупра Кремля Бусалов А. А.

Такие "порядки" нетерпимы в любом лечебном учреждении. Тем более они нетерпимы в таком лечебном учреждении, как Лечсанупр Кремля, призванном осуществлять заботу и охрану здоровья ответственных работников партии и правительства, жизнь и здоровье которых представляет особую ценность для советского государства. Между тем Бусалов, очевидно, не понимает, что в этих условиях он должен быть особенно чутким и заботливым. Бусалов не только не обеспечил такого отношения к делу со стороны персонала Лечсанупра, но и сам подавал дурные примеры неорганизованности, недисциплинированности, нечуткости, недобросовестного отношения к делу, способствуя тем самым ухудшению работы учреждений Лечсанупра".

А далее следовало то, что в ту эпоху именовалось оргвыводами:

"Ввиду изложенного прошу Вас, товарищ Смирнов:

1. Освободить Бусалова А. А. от обязанностей начальника Лечсанупра Кремля.

2. Представить на утверждение Совета Министров кандидатуру на пост начальника Лечсанупра вместо Бусалова.

3. Навести должный порядок в учреждениях Лечсанупра и доложить Совету Министров СССР в месячный срок о принятых мерах".

Все возможные меры, конечно же, были приняты. Судя по документам, после этого происшествия история кремлевской медицины поделилась на то, что было до и после 1947 года. Но в медучреждениях Лечсанупра так и остались, как шутили тогда, "полы паркетные, а врачи — анкетные". Стоило ли после этого удивляться тому, что отец советских народов, по сути, перешел на самолечение? А несколько лет спустя легко поверил в существование кремлевских врачей-убийц.