Осло вместо мира
 |
Между тем формула "мир в обмен на землю", положенная в основу норвежских соглашений, по замыслу архитекторов Осло отвечала национальным интересам как израильтян, так и палестинцев. Каждая из сторон получала то, о чем мечтала: палестинцы, ставшие на Ближнем Востоке народом-перекати-поле,— землю, в которую можно врасти корнями, начав строить свою страну, евреи — мир, которого у них не было с первого дня существования израильского государства.
Так родилась Палестинская автономия во главе с вернувшимся на историческую родину председателем Арафатом. На Ближнем Востоке ждали умиротворения, хотя и понимали, как труден будет этот процесс. Получилось же не трудно, а плохо. Началась практически полномасштабная война.
Почему же история сыграла с архитекторами Осло такую злую шутку? Ведь их изначальный посыл был правильным: в самом деле, нельзя вечно жить в осажденной крепости, и в такой ситуации и нельзя было придумать формулы лучше, чем "мир в обмен на землю". Однако Рабин и Перес были и остались неисправимыми идеалистами. Один из наиболее последовательных критиков начатого в Норвегии мирного процесса Натан Щаранский свидетельствует: "Во время выработки соглашения в Осло с самого начала игнорировался вопрос: какого характера режимы подписывают договор. Считалось, что чем больше мы отдадим Арафату земли и других вещей, чем более сильным диктатором он будет, тем лучше для нас". По мнению Щаранского, "если вы хотите создать новый Ближний Восток, это должно быть связано с характером режимов, с характером отношений между лидером и его народом, а не с отношениями лидеров двух стран".
Несгибаемый Арафат
 |
События развивались иначе. Удостоенный за соглашения в Осло вместе с Ицхаком Рабином и Шимоном Пересом Нобелевской премии мира, палестинский лидер так и не избавился от "тунисского синдрома", то есть не перестал быть несгибаемым борцом с Израилем.
Как вскоре выяснилось, он и не собирался меняться. А норвежские договоренности использовал для легализации и расширения того, что израильтяне сегодня называют "инфраструктурой террора". Зомбирование палестинского населения, которому из поколения в поколение внушалось, что Израиль — враг, причем враг, которого можно победить (а уступки израильской стороны трактовались только как проявления ее слабости), не утихало ни на минуту.
Происходящее на Ближнем Востоке сегодня — результат такой политики. Палестинская интифада блокировала мирный процесс и выхолостила его логику. Оказалось, что новое поколение палестинцев, выросшее после Осло, ненавидит израильтян еще сильнее, чем их отцы и деды. Движущей силой интифады стала молодежь — палестинские юноши и девушки мечтают стать камикадзе. Лавинообразная волна терактов все меньше укладывается в рамки здравого смысла и напоминает коллективное помешательство. К примеру, на прошлой неделе палестинец из Дженина пришел в Хайфу и взорвал ресторан "Восточная кухня", принадлежащий арабу, в котором поварами и официантами работали арабы. Желание мстить Израилю распространилось, таким образом, и на его граждан арабского происхождения, всегда выражавших солидарность с палестинскими братьями.
Сегодня многие по инерции продолжают считать, что Арафат должен остаться на своем посту, потому что он якобы "важен для мира". При этом как-то неохотно говорят об альтернативных фигурах: без него "начнется хаос" и будет еще хуже. Между тем хаос уже начался и не прекратится, даже если палестинского лидера выпустили бы из его заточения, а не депортировали, как предлагает Шарон. Если мировое сообщество всерьез озабочено тем, чтобы вернуть на Ближний Восток мир, оно, похоже, должно всерьез задуматься о смене нынешнего палестинского режима, и чем скорее это произойдет, тем лучше, полагают многие. От того, какой режим придет на смену режиму Арафата, будет зависеть судьба палестинского государства. А вовсе не от недавней резолюции ООН о его создании.
Воинственный Шарон
 |
Сегодня израильское общество вынуждено признать, что в минуту опасности во главе нации оказался человек, которого нельзя назвать не только харизматическим лидером, но и просто авторитетным руководителем. В таком незавидном положении Шарон оказался из-за причудливого переплетения его личных амбиций и ущербности политической системы страны.
Принятое в первой половине 90-х годов решение усовершенствовать израильскую демократию оказалось роковой ошибкой. Напомним, что тогда израильтяне отказались от обычной для парламентской республики системы выборов, когда избиратели голосуют за партии, а победившая партия формирует правительство, и перешли к выборам главы кабинета прямым всеобщим голосованием. Вскоре выяснилось, что ни один из премьеров, избранных по новой системе, не может досидеть до конца положенного ему по закону четырехлетнего срока. Биньямин Нетаньяху пробыл в кресле премьера три года, а его преемник Эхуд Барак и того меньше — полтора года.
Изъян новой системы заключался в том, что в погоне за голосами избирателей кандидат в премьеры (возглавляющий одну из двух ведущих политических партий) был вынужден искать поддержку у более мелких партий, включая их в свою коалицию. А после победы неизбежно расплачивался с представителями этих партий министерскими портфелями, лавируя между различными группами интересов. Это правительства, заведомо обреченные на разлад, а то и на распад.
 |
| Вот уже десять лет Америка пытается помирить палестинцев и израильтян (сверху вниз): премьеры Ицхак Рабин, Биньямин Нетаньяху, Эхуд Барак. Каждый раз участники конфликта вежливо пожимают друг другу руки, чтобы выйти из зала переговоров заклятыми врагами |
Ариэль Шарон избрал худший вариант — ни войны, ни мира. Он называл Арафата террористом и в то же время позволял Пересу вести с ним переговоры. Палестинцы устраивали теракты, Шарон отвечал на них ударами возмездия, потом стороны пытались о чем-то договориться, затем следовали новые теракты и новые удары возмездия. Разорвать эту цепь насилия премьер не мог.
В таком поведении Шарона, по мнению психологов, сказался "ливанский синдром", продолжающий преследовать премьера (напомним, что после рейда израильской армии в Ливан в 1982 году и резни в лагерях беженцев Сабра и Шатила Шарона, в ту пору министра обороны, стали называть Мясником). Придя к власти, Шарон пытался проявлять сдержанность по отношению к палестинцам, словно говоря им: "Я не убийца!" Когда же его товарищи по партии начинали упрекать его в мягкотелости, премьер бросался в другую крайность, как будто доказывая, что он все тот же мужественный воин, каким был много лет назад. К тому же премьера упрекают, что в его противостоянии с Арафатом есть много личного. Шарон по-прежнему видит в нем врага, которого необходимо уничтожить. Недавно он даже высказал сожаление, что во время вторжения израильской армии в Ливан не отдал приказ убить Арафата.
Однако у некогда грозного генерала не получается быть грозным. В Израиле о нем все чаще говорят как о политике с богатым прошлым, но без будущего. Израильтяне склоняются к тому, что уставший от сражений боевой генерал должен был доживать свой век в покое, окруженный домочадцами, а не руководить воюющей страной.
Два пенсионера
Если война израильтян и палестинцев — трагедия, то противостояние 73-летнего Шарона и 72-летнего Арафата все больше напоминает фарс. Шарон явно рисуется, предлагая погрузить Арафата на вертолет и отправить куда подальше. То же самое делает и Арафат — то позируя перед объективами с автоматом, то заявляя о готовности "умереть смертью мученика-шахида". И при этом вовсе не собираясь умирать.
На прошлой неделе координатор Евросоюза по внешней политике и безопасности Хавьер Солана выступил с сенсационным заявлением, которое не все заметили. Он сказал, что для установления мира на Ближнем Востоке Ариэлю Шарону и Ясиру Арафату надо уйти в отставку: "Им обоим за 70 лет. И все это время они живут в условиях конфликта. По-моему, это слишком долго". С учетом того, что Хавьер Солана никогда не делает важных заявлений без согласования с Вашингтоном и, по сути, является проводником политики США в объединенной Европе, его слова следует воспринять со всей серьезностью. Ибо они могут означать, что приговор обоим лидерам уже подписан. И не только историей.
ЛЕОНИД ГАНКИН, СЕРГЕЙ СТРОКАНЬ
|
Шарон и Арафат: враги-близнецы АРИЭЛЬ ШАРОН Боевое крещение
После провозглашения в 1948 году Государства Израиль Шарон бросил учебу и ушел на первую войну с арабами. Был тяжело ранен в бою под Латруном. Оправившись от ранения, хотел продолжить учебу, но командование убедило его остаться в армии. Он сформировал бригаду 101 — спецподразделение, занимавшееся карательными операциями, и начал тотальную борьбу с врагами Израиля. Боевой путь
В 1970 году Шарону поручили подавить палестинский мятеж в недавно захваченной Израилем Газе. За жестокие методы борьбы с палестинцами он получил прозвище Бульдозер. В 1973 году во время войны Судного дня Шарон во главе 143-й бронетанковой дивизии буквально спас Израиль от поражения — переправился через Суэцкий канал и приблизился к Каиру. В том же году Шарон был избран в кнессет, затем вошел в число основателей партии "Ликуд". Так Шарон стал политиком. Встреча
В феврале 2001 года, после отставки Эхуда Барака, последовавшей в результате объявленной Арафатом интифады, Шарон был избран премьером. Его жесткая позиция в отношении Арафата только добавила ему популярности. Однако начавшаяся война с палестинцами может привести к утрате им контроля над ситуацией; уже сейчас многие считают, что антитеррористическая политика Шарона не только не защищает Израиль от терактов, но и провоцирует их. ЯСИР АРАФАТ Боевое крещение
После провозглашения в 1948 году Государства Израиль Арафат бросил учебу и ушел на первую войну с евреями. Сражался в Газе. После поражения арабов хотел ехать учиться в Америку, но госдеп США не дал ему визы, и он остался в Каире. Там Арафат сошелся с радикальной исламской организацией "Братья-мусульмане" и основал Союз палестинских студентов. Так началась борьба Арафата с врагами Палестины. Боевой путь
В сентябре 1969 года Арафат поднял палестинское восстание против иорданского короля Хусейна, которое было подавлено (в историю это событие вошло под названием "черный сентябрь"). Палестинцы потеряли около 5 тыс. убитыми и десятки тысяч ранеными. Арафат бежал в Ливан. После разгрома восстания Арафат отказался от открытых террористических методов и перешел к дипломатии. В 1972 году он выступил перед Генассамблеей ООН, получив признание как лидер палестинцев. Так Арафат стал политиком. Встреча
В сентябре 2000 года, после восхождения Шарона на Храмовую гору, которое мусульмане сочли осквернением святыни, Арафат объявил о начале интифады. В результате действий ставшего премьером Шарона Арафат стремительно утрачивает международный авторитет и теряет популярность среди самих палестинцев. Однако объявленная Шароном война Палестине и полная изоляция палестинского лидера возвращают Арафату имидж народного героя. |
 |
|
