Прошедшая кампания по выборам депутатов Госдумы и Законодательного собрания Петербурга была непубличной и строилась на кулуарных договоренностях. Политическая борьба происходила в основном в судах и избирательных комиссиях, а ключевым специалистом в штабе был политический юрист.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
В этом году и региональные, и федеральные парламентские выборы проходили по новым правилам: избирательная система сменилась с пропорциональной на смешанную, ужесточились требования к кандидатам и процессу агитации. Отсюда — ошибки в документах, которые приводят к тому, что избирательная кампания кандидата или партии заканчивается раньше срока (если конкурент снимает его через суд) или не начинается вовсе (если в регистрации отказывает избирком). А ведь специфика избирательного процесса в России такова, что для всех серьезных игроков попасть в бюллетень (а значит, идеально соблюсти сопутствующие юридические процедуры) — вообще главная задача. И касается это не только ПАРНАС, списки которого обычно "рубят" по подписям на региональных выборах, но и кандидатов от КПРФ или ЛДПР, которые часто не ведут активной агитации, рассчитывая на стабильный электорат. Все это делает юридическое сопровождение одним из ключевых компонентов избирательной кампании, влияющим на ее результат.
Избирательный гуманизм
Политические юристы сходятся на том, что в прошедшем электоральном сезоне на федеральном уровне наметилась тенденция гуманного отношения к кандидатам. Пограничные ситуации и в Верховном суде, и в Центризбиркоме (ЦИК) чаще, чем раньше, трактовались в их пользу. Отчасти это обусловлено фактором совмещения выборов в Госдуму и региональные парламенты: федеральное внимание всегда снижает уровень правового беспредела на местах. Отчасти — сменой руководства и стилистики работы ЦИКа, которая декларировала курс на "честные" выборы и транслировала его в регионы.
Однако транслируемые федеральными властями сигналы на местах неизбежно преломляются: региональные элиты установку могут не понять, а могут проигнорировать. Это объясняет, почему в Петербурге самой очевидной юридической тенденцией прошедшего электорального сезона стала несогласованность в правоприменении между территориальными избирательными комиссиями (ТИКами), городской избирательной комиссией (СПбИКом), Центризбиркомом и судами. Одни и те же правовые коллизии участники этого квартета разрешали по-разному.
Избирательность подхода проявилась на этапе регистрации кандидатов по подписям. ТИКи, отвечавшие за регистрацию одномандатников в ЗакС, пропускали по подписям технических кандидатов, игравших на стороне фаворитов гонки (например, Олега Столярова — соратника депутата от "Единой России" Сергея Соловьева в Адмиралтейском районе), но "рубили" сильных политиков (например, депутата Максима Резника, выдвигавшегося от Партии роста в Василеостровском районе).
Горизбирком на старте кампании демонстрировал консервативный тренд: изначально он зарегистрировал на выборах в ЗакС только списки парламентских партий, а по подписям "зарезал" всех. Исключение сделал только для Партии роста, да и то не по своей воле, а под неформальным давлением региональной "Единой России" и главы ЦИК Эллы Памфиловой. Вероятно, петербургский избирком уловил федеральный тренд "все должно быть по закону" (а полностью чисто собрать подписи невозможно), но не уловил тренда "все в пользу кандидата".
Политический юрист Игорь Кулаков отмечает, что избирательный подход в правоприменительной практике не является исключительной особенностью системы избиркомов Петербурга. Несогласованность же правоприменительных подходов между ТИКами, СПбИКом и Центризбиркомом, по его словам, "явилась следствием того, что система избирательных комиссий города оказалась не готова ни воспринять, ни принять, ни воспроизвести тот либеральный посыл, который ЦИК транслировал в отношении региональных выборов".
Дисгармония в правоприменении между избиркомами и судами разных уровней, как показывает опыт прошедшей кампании, вводит в ступор участников политического процесса и подталкивает их к неправовым методам борьбы. Так, один из незарегистрированных кандидатов после неудачного обжалования решения комиссии принес в ТИК и положил на стол председателя голову коровы без скальпа.
Регулировщики предвыборной трассы
Через суд никому из "отказников" восстановиться не удалось (всего было восемь таких попыток). В выигрыше оказались те, кто сделал ставку на "фактор Памфиловой" и подал жалобу на отказ в регистрации не в суд, а в Центризбирком, уловив его стремление легитимизировать процесс и допустить до выборов максимальное количество участников. В итоге ЦИК значительно расширил круг участников петербургской избирательной кампании: он рекомендовал восстановить на выборах в региональное Законодательное собрание списки партий ПАРНАС, "Коммунисты России", "РОТ Фронт" и кандидата-одномандатника от Партии роста Дмитрия Павлова. Изначально всем им горизбирком (в последнем случае — территориальный избирком) отказал в регистрации, забраковав подписи.
Во всех четырех случаях ЦИК руководствовался одним и тем же формалистским подходом. Он не перепроверял качество подписей, а просто признал недействительным один из документов, на основании которого нижестоящие комиссии изначально эти подписи забраковали. ЦИК посчитал, что справка миграционного управления МВД, которая свидетельствует о некорректности данных избирателей в подписных листах, оформлена не так, как прописано в соглашении между ЦИКом и Федеральной миграционной службой, а значит, недействительна. Хотя из этого действительность самих подписей, очевидно, не следует.
"Соглашение что, превыше закона? — удивлялся тогда один из членов петербургской избирательной комиссии. — И почему мы должны следовать этому соглашению, если мы не являемся его стороной?" В результате горизбирком утвердил все четыре рекомендации ЦИКа, но не без эксцессов: во время голосования по "Коммунистам России" члены ГИК продемонстрировали свое несогласие с позицией вышестоящей комиссии и приняли решение с перевесом всего в один голос.
Глава Санкт-Петербургской избирательной комиссии Виктор Панкевич, впрочем, полагает, что противоречия между правоприменительным подходом ЦИКа и СПбИКа нет. "Есть разные ситуации и правовые оценки, но решения принимаются в одном векторе. Мы, как и ЦИК, демонстрировали либеральный подход к кандидатам, — говорит он, вспоминая, что при рассмотрении нескольких жалоб на действия территориальных избиркомов СПбИК вставал на сторону кандидатов. — В случае с ПАРНАС, "Коммунистами России" и "РОТ Фронтом" СПбИК признал свою ошибку и исполнила рекомендацию ЦИКа. Это нормальный процесс, когда вышестоящая комиссия поправляет нижестоящую".
Однако вскоре решения горизбиркома по двум из четырех упомянутых случаев вновь подверглись корректировке. Городской суд Санкт-Петербурга во время кампании рассмотрел пятнадцать исков по снятию кандидатов, но удовлетворил всего два. И оба раза снял тех, кого ранее восстановил в статусе кандидатов Центризбирком, — Дмитрия Павлова и список "Коммунистов России", тем самым подтвердив первоначальную правоту горизбиркома. Суд решил, что горизбирком должен был не механически следовать рекомендации ЦИКа, а запросить у МВД новую надлежаще оформленную справку, что дало бы основания вновь забраковать подписи. Отметим, именно так поступил глава избирательной комиссии соседней Ленинградской области в случае со списком партии "Родина". Однако получил выговор от Эллы Памфиловой, извинился и все-таки восстановил партию на выборах. Глава юридического управления петербургского избиркома Олег Зацепа противоречий здесь тоже не видит: по его словам, "роль ЦИКа как источника новаторских подходов естественна, органична: ЦИК является органом, уполномоченным толковать и разъяснять положения избирательного законодательства", а то, что подобные коллизии в итоге разрешает суд, "юридически и политически естественно".
Судебный пикап
Самыми распространенными основаниями для обращения в суд с требованием снять кандидата с гонки были обвинения в подкупе и использовании служебного положения. Баллотировавшуюся в ЗакС от "Единой России" Марию Щербакову (на тот момент — главу Центрального района) конкурент пытался снять за то, что она, выступая на районном празднике, "пожелала жителям и гостям Петербурга хорошего настроения, счастья, здоровья и угостила всех мороженым, выпечкой и сладкой ватой". Кандидата в депутаты Госдумы от "Единой России" Евгения Марченко обвиняли в том, что он раздавал избирателям билеты на мюзикл "Мама-кот". Но все подобные споры закончились победой ответчика.
"Подкуп избирателей — сложно доказуемый состав для отмены регистрации и на практике встречается не так уж часто. Суды в подавляющем большинстве случаев занимают позицию, в соответствии с которой подкуп избирателей возможен только во время агитации и только, если доказана причастность к данным действиям самого кандидата", — отмечает Игорь Кулаков. Однако прямой подкуп, по его словам, явление крайне редкое и свидетельствует либо о непрофессионализме, либо об уверенности в полнейшей безнаказанности. "На практике, как правило, реализуются различные схемы, когда вроде бы всем понятно кто "истинный благодетель" и в то же время де-юре кандидат не имеет прямого отношения к "раздаче слонов"", — говорит эксперт. При этом в других регионах, как отмечает политический юрист Антон Рудаков, в этом сезоне были прецеденты по снятию кандидатов на основании подкупа и использования служебного положения. В Свердловской области, например, кандидат от "Справедливой России" лишился регистрации за то, что, будучи муниципальным депутатом, выступал на городском празднике и пожелал собравшимся "справедливой жизни и справедливой зарплаты".
Анализ судебных споров по снятиям в Петербурге показывает, что в большинстве случаев кандидаты стремятся устранить не сильного единоросса, а конкурента от неправящей партии. Так, в думском округе N 218 баллотировавшийся от "Справедливой России" Алексей Ковалев подал в суд на кандидата от КПРФ Германа Садулаева, хотя фаворитом гонки был единоросс Виталий Милонов. Истец утверждал, что господин Садулаев неправильно заполнил "президентские справки" о доходах, не указав источники финансирования покупки недвижимости за рубежом. Однако суд не удовлетворил требования истца и оставил в силе регистрацию Германа Садулаева (решение подтвердил Верховный суд), что выбивается из практики судебных решений аналогичных споров.
Прецедент доказывает, что снятие через суд кандидата в Госдуму, априори согласованного в администрации президента, расценивается системой как нежелательный эксцесс. "Для успеха нужны серьезные доказательства и основания. Даже если они есть, в необходимости вынесения положительного решения нужно убедить вертикаль", — замечает Антон Рудаков. Небольшое количество исков против кандидатов от "Единой России" юрист связывает с тем, что они "практически не вели официальные избирательные кампании и не выпускали агитационных материалов", а также с тем, что "Единая Россия" редко допускает ошибки в юридическом сопровождении кампаний.
Не снял суд кандидатов от "Единой России" Виталия Милонова и Дениса Четырбока, которые на школьных праздниках 1 сентября раздавали воздушные шарики со своими фамилиями (истцы расценили это как подкуп). Шарики суд признал обыкновенными агитационными материалами, такими же, как листовки: в этом сезоне законодательство позволяло печатать любые АПМ стоимостью до 100 рублей.
Среди попыток запретить агитационные материалы конкурентов лишь немногие увенчались успехом — например, по жалобе "Справедливой России" был арестован тираж газеты Партии роста, в которой была использована цитата лидера СР Сергея Миронова без его согласия. Не удалось, однако, арестовать тираж газеты "Единой России", где лидер регионального списка Вячеслав Макаров был изображен в окружении избирателей. Закон запрещает использовать в агитации фотографии каких-либо людей, кроме самих кандидатов, но допускает при этом изображение "неопределенного круга лиц". Петербургский избирком вслед за Центризбиркомом истолковал это положение в пользу "Единой России": раз люди вокруг господина Макарова — не медийные персоны, то закон не нарушен. Самой абсурдной (и не увенчавшейся успехом) была попытка запретить агитационные печатные материалы кандидата в Госдуму Оксаны Дмитриевой (Партия роста). Ее конкурент утверждала, что госпожа Дмитриева "вводит избирателей в заблуждение", поскольку на ее плакатах изображена молодая женщина, в то время как сама Оксана Дмитриева уже немолода.
"Легенда N 217"
Думский округ Оксаны Дмитриевой (N 217) стал одним из самых интересных с точки зрения использованных юридических технологий. На этой территории сторонники госпожи Дмитриевой, выдвигавшиеся в ЗакС, получили отказ в регистрации, но обжаловали комиссионные отказы в горизбирком. Пока жалобы ждали рассмотрения, в Санкт-Петербургский городской суд поступило девять аналогичных исков от конкурентов этих кандидатов. Это была попытка застопорить рассмотрение жалоб сторонников Оксаны Дмитриевой в горизбиркоме: если суд принимает иск к рассмотрению, избирательная комиссия лишается права на разрешение спора. Однако технология не сработала: суд посчитал, что права истцов не были нарушены, и не принял ни одного заявления.
Внимание к округу Оксаны Дмитриевой осталось приковано и после выборов, которые она проиграла и результаты которых попыталась отменить. Но не через суд, а через Центризбирком, понадеявшись на продолжение либеральной тенденции в его работе. Политический юрист Алексей Березин полагает, что хотя решение окружной комиссии об установлении результатов выборов может отменить только суд, ничто не мешает ЦИКу отменить собственное решение в части установления результатов выборов по конкретному округу (ЦИК принимает постановление об общих результатах выборов в Госдуму на основании решений окружных комиссий). Ни в ЦИКе, ни в горизбиркоме, однако, не согласились с трактовкой законодательства и отправили Оксану Дмитриеву обжаловать итоги выборов судебным путем.
Продолжаются судебные споры на территории думского округа N218, где кандидат от Партии роста Дмитрий Павлов проиграл единороссу Виталию Милонову. Юристы господина Павлова, отсмотрев видеозаписи с участков, обнаружили больше сотни "карусельщиков" — людей, которые голосуют по нескольку раз. Оспорили итоги выборов на этой территории (в Кировском и Пушкинском районах) также проигравшие кандидаты в ЗакС от КПРФ и "Яблока". Однако сам факт наличия "карусельщиков" не является безусловным основанием для отмены итогов голосования на участках, отмечает Игорь Кулаков. "Для признания недействительными итогов голосования определяющее значение имеет не столько сам факт наличия нарушений, повлиявших на волеизъявление избирателей, сколько и их массовость. Объективно, если разрыв между победителем и проигравшим на конкретном избирательном участке слишком велик, то все попытки признать недействительными итоги голосования — не более чем PR-акция проигравшей стороны", — полагает юрист.
Хотя исков по обжалованию итогов выборов на участках районные суды Петербурга приняли к рассмотрению около пятисот, самих истцов не больше десяти. "Никто из проигравших и не надеется на успех своих попыток, максимальные дивиденды — информационный шум. Оксана Дмитриева использовала более эффективную тактику, но с судьбой мандата все было решено 18 сентября. ЦИК делал внешние реверансы, не более того", — отмечает Антон Рудаков. Шансов на обжалование ни у кого из истцов, по его оценке, нет: разрыв между победителями и проигравшими слишком большой.