Первые результаты работы комиссии по аварии "Прогресса" озвучат в среду, сообщил источник "РИА Новости". Космический грузовик был потерян на высоте 190 км над Тувой, большинство обломков сгорели в плотных слоях атмосферы. По одной из версий, причиной крушения могла быть халатность при сборке двигателя. Ведущий "Коммерсантъ FM" обсудил тему с летчиком-космонавтом, депутатом Госдумы Максимом Сураевым.
Фото: ПАО "РКК "Энергия" им. С.П. Королева"
— Насколько следует из сообщений СМИ, этот "Прогресс ", этот грузовик выполнял очень важную миссию — он должен был доставить на МКС 2,5 тонны различных грузов, в том числе воду, продукты и подарки для космонавтов на Новый год. Для тех, кто сейчас работает на МКС, что это значит, насколько это критичная потеря?
— Давайте так, что каждый грузовой корабль, который отправляется к МКС, конечно, он очень важен, и он действительно везет туда много грузов. Но в данной ситуации для экипажа МКС, и вообще есть такой стиль работы — закладывать на Международной космической станции какой-то запас, причем запас, который позволяет в случае неудачного старта подряд двух грузовиков нормально, комфортно себя ощущать на станции.
— То есть голод космонавтам не грозит?
— Нет, у нас есть так называемые продукты пропущенного цикла, то есть это как раз такие продукты, которые хранятся и заложены на случай несвоевременной поставки очередного комплекта продуктов, поэтому голод, конечно, не грозит.
— Иными словами, даже если, не дай бог, конечно, стучу по дереву, и следующий корабль по каким-то причинам не долетит?
— Нет, конечно, нет. Это первая ситуация. Вторая ситуация, что я знаю, по-моему, 9 декабря грузовой корабль японский полетит к станции. У нас, по-моему, на февраль, — но я слышал, что могут отложить этот старт в связи с разбирательством причин крушения этого корабля, — но по плану сейчас стоит на февраль наш корабль очередной "Прогресс", который повезет к МКС опять же грузы.
— А этот февральский запуск зависит от причин расследования нынешнего крушения?
— Да, именно так, то есть будут разбираться в причинах и, соответственно, будут делать какие-то выводы, и если эта причина может повлиять на успешный старт следующего грузовика, конечно, никто рисковать не будет. То есть будут устанавливать причины.
— Если говорить все-таки о психологической, моральной потере, известно, что подарки космонавтам, в том числе мандарины, ну, новогодний стол летел. Как отмечают, кстати, Новый год космонавты? Все-таки, наверное, такие маленькие посылки с Земли очень серьезную моральную поддержку оказывают людям?
— Любая вещь, которая приходит с Земли, особенно если это от твоей семьи, конечно, это очень ценно, и космонавты этим дорожат. Но ничего страшного, работа космонавта такая, чтобы терпеть лишения, и это нормальное явление. Да, подарки не дошли, ничего страшного, это не критично, можно продолжать дальше работать, а потом это не основная функция космонавта — получать подарки с Земли.
— Ну, это понятно, тем не менее, все мы люди, и ничто человеческое, тем более на орбите…
— Вы знаете, да, я с вами согласен, абсолютно любая трагедия, любой неуспешный или неудачный старт, любая поломка — конечно, это неприятно, это плохо, это обидно, это досадно, но жизнь на этом не заканчивается.
— Продолжается.
— Конечно.
— Посчитали, что за последние два года это уже четвертая авария с космическими грузовиками, с "Прогрессами", что вообще в отрасли происходит? Почему столь часто стали происходить подобного рода аварии?
— Я думаю, что это вопрос не ко мне, тут надо все равно какой-то корпоративной этики придерживаться, но могу сказать только одно, что любой старт, любая космическая система — это очень сложный механизм. Это очень напряженная работа, это требует больших финансовых затрат, и, конечно, как любой сложный механизм, есть процент, любой сложный механизм может сломаться, понимаете, в самое неожиданное время. Другое дело, что да, что их становится довольно-таки много, этих неудачных стартов, но тут уже надо смотреть, наверное, организацию производства, организацию работ. Техническому процессу, наверное, уделить большее внимание надо, но, конечно, этот вопрос лучше задавать корпорациям.