Дмитрий Штейнберг: права граждан будут нарушаться
— Как вы оцениваете постановление КС, согласно которому санкционировать аресты должны будут судьи?
— Постановление КС, по существу, сократило срок введения в действие нового Уголовно-процессуального кодекса. И с этой точки зрения оно является, безусловно, прогрессивным. Однако новый УПК в целом, на мой взгляд, не выдерживает никакой критики. У меня создается впечатление, что его разработчики смутно представляют проблемы и задачи, которые должен решать процессуальный закон в условиях России. В вопросах, затрагивающих основные права и свободы гражданина, кодекс еще более реакционен, чем прежний советский УПК.
— Но нормы, которые по решению конституционных судей вступят в силу с 1 июля, ограничивают полномочия прокуратуры, и уже поэтому многие расценивают их как прогрессивные.
 |
Санкцию на арест раньше давал прокурор, а теперь должен давать суд. Я, наверное, пессимист, но мне кажется, что весь пакет судебно-правовой реформы, который прошел через Госдуму, не решил одной принципиальной задачи — он не сделал наш суд независимым от органов власти. Все остальное — отсутствие средств, отсутствие судей — проблемы решаемые.
— Но ведь за оставшееся до 1 июля время суды не получат необходимого количества судей, а значит, не смогут грамотно и в срок давать санкции на аресты или отказывать в них.
— Но согласитесь, что переходные положения, которые были записаны в Конституции, не могут действовать бесконечно долго. И в этом смысле постановление КС является абсолютно целесообразным, поскольку действие переходных положений уже затянулось на десять лет. Правительство и президент должны были после принятия Конституции готовиться к тому, что рано или поздно эти заключительные и переходные положения закончатся. Но они ничем не занимались, поэтому конституционные судьи своим вердиктом стимулировали их решать эту проблему немедленно. Ведь столько же было разговоров, когда вводилась процессуальная норма о возможности обжалования ареста через суд,— раньше судьи этим тоже не занимались. И никакого большого объема материальных или административных затрат не потребовалось. Хотя проблема есть, особенно в глубинке, где в районе может работать всего четыре-пять судей. А надо быть готовым к тому, что судья круглосуточно должен быть на месте. То есть получается, что судья чисто физически, особенно в выходные, не будет в состоянии вникнуть в наличие достаточных доказательств для выдачи санкции на арест. Тем более что закон предоставляет ему право в случае отсутствия доказательств дать следователю еще трое суток на их поиски. А в глубинке, как известно, говорить о независимости суда вообще не приходится. Они же там все вместе живут, постоянно общаются.
— То есть вы полагаете, что в регионах судьи будут идти на поводу у следствия?
— Не сомневаюсь, что на суды будет организовано давление со стороны органов власти. Не санкционирующих аресты судей будут обвинять в том, что они потворствуют преступникам. Ментальность большинства судей такова, что они смотрят на любое уголовное дело не глазами независимого человека, а с точки зрения обвинения.
— Как теперь должны вести себя адвокаты? С судьями им будет проще договариваться, чем с прокурорами?
— С судом договориться не удастся, поскольку адвоката просто поставят перед фактом, что арестован тот или иной человек. Есть и другие сложности. Представьте, что арест произошел в выходной день. Судей можно заставить работать, они на службе. А что делать адвокатам в глубинке, где в юридических консультациях работает всего по несколько человек? Ведь невозможно заставить адвокатов устраивать дежурства в выходные. Будет адвокат сидеть сутки — а кто ему будет платить? Всем этим должны были заниматься власти с 1993 года. То, что КС установил жесткие сроки, я приветствую. Другое дело, как поведут себя власти. У них есть возможность за оставшееся время сформировать судейский корпус, проработать вопросы его обеспечения. Но даже если все эти проблемы будут решены, права человека и гражданина, который арестован или задержан, все равно будут нарушаться.
Записал Владимир Николаев.
Станислав Разумов: судьи быстро набьют руку
— В конце прошлого года введение нормы о санкционировании арестов судами было отложено до 1 января 2004 года, но КС обязал применять ее уже с 1 июля. Суды к этому готовы?
— КС поступил абсолютно правильно: раз принят уголовно-процессуальный закон и имеются соответствующие конституционные нормы, то должны применяться судебные решения по мерам пресечения. Это жестко, это сложно, мы прекрасно понимаем, какой груз ответственности упадет на плечи и следователей, и судей. Они ведь не просто должны выразить свое согласие или несогласие с аргументами следствия, они обязаны подготовить процессуальный документ и изложить в нем мотивы принятого решения. Судебная практика показывает, что порой человек совершает тяжелое преступление, по которому полагается жесткое наказание, однако сам характер деяния и его мотивы могут свидетельствовать о том, что лицо, его совершившее, не представляет общественной опасности и его совершенно необязательно немедленно изолировать от общества.
Сейчас надо резко увеличить количество судей. По процессуальному законодательству судья, который рассматривает вопросы, связанные с избранием меры пресечения, не вправе рассматривать это дело по существу. Считается, что он может проявить по этому делу определенную заинтересованность.
 |
— Я думаю, что так оно и будет. Во-первых, это целесообразно, поскольку такой судья станет специалистом по вопросу избрания меры пресечения, быстро набьет руку. Во-вторых, не будет путаницы, особенно в районных судах,— все будут знать, что конкретный человек уже имел касательство к тому или иному уголовному делу, и в дальнейшем к его рассмотрению такого судью уже не привлекут. Но это означает, что сейчас в каждый суд — а в России свыше 2,5 тыс. судов — надо направить как минимум по одному судье.
— А разве нельзя выделить специального судью из состава тех, кто уже работает в судах?
— Если поступить так, пострадает дело. У нас в среднем в районном суде каждый судья рассматривает по 11-12 уголовных дел в месяц. А ведь есть еще гражданские дела. Каждое дело надо слушать, потом удалиться в совещательную комнату и написать приговор... Порой одним днем обойтись невозможно. Кроме того, у нас на сегодняшний день есть 152 односоставных суда. И как в таком случае выделить одного судью? Кто будет заниматься всем остальным? Сейчас важно очень быстро повысить численность судей, и Верховный суд собирается выступить с законодательной инициативой об изменении уже существующего бюджета на этот год в сторону увеличения финансирования деятельности судей. Нам необходимы еще 3 тыс. судей, которые будут заниматься в первую очередь досудебным контролем.
— Людей арестовывают и в выходные, и в праздничные дни. Как будет организована работа судей?
— Думаю, что ситуация будет развиваться по такой же схеме, как в 1966 году. Тогда были введены жесткие меры по предотвращению мелкого хулиганства, и в судах было организовано дежурство в выходные дни. Судьи работали и в субботу, и в воскресенье, рассматривали дела. Там тоже жестко вопрос стоял: материалы надо было рассмотреть в течение суток с момента совершения правонарушения. Поэтому сейчас судебный департамент уже обдумывает этот вопрос, и, скорее всего, будут организованы дежурства.
— Как вы считаете, с судьей будет проще договориться, чем с прокурором?
— Недобросовестным людям будет гораздо затруднительнее общаться с судьей, чем со следователем. В судебном решении будут указаны четкие мотивы, почему судья избрал ту или иную меру пресечения или не избрал никакой. При этом судебный вердикт может быть обжалован в кассационном порядке.
Записал Владимир Николаев.
Михаил Катышев: у нас же судьями секретарши работают!
— Как вы относитесь к введению нового порядка санкционирования арестов?
— Резко отрицательно. Не надо нам на Запад смотреть. Я еще несколько лет назад, в 1998 году, будучи заместителем генерального прокурора и выступая на конференции во Франции с докладом о коррупции в России, заострил внимание на том, что у нас самая демократичная процедура избрания меры пресечения. Прокурор региона дает санкцию на арест, которую можно обжаловать вышестоящему прокурору вплоть до генерального. Кроме того, меру пресечения можно обжаловать в суде.
 |
К тому же если судья дал санкцию на арест, то прокурор к этому вопросу отношения уже не имеет и не вправе изменить меру пресечения ни на какой стадии расследования, кто бы к нему ни обращался с жалобами на арест.
— Вы считаете, что судьи в вопросах санкционирования арестов менее опытны, чем прокуроры?
— Давайте посмотрим, кто у нас в основном работает судьями? Наши бывшие секретарши! Мы, прежде чем стать прокурорами и давать санкции на арест, набирались опыта на должностях следователей, помощников прокуроров. И даже имея огромный опыт, я, давая санкцию, мог ночь не спать, обдумывая, правильно ли сделал. Надо быть нравственно подготовленным к этой работе.
Мы в свое время много принимали в нашей стране западных прокуроров. И, выпив с нами рюмки две, гости говорили: "Дай Бог нам вашу систему органов прокуратуры, вы ушли от нас на сто очков вперед". Наши же законодатели слепо копируют западный опыт. Ни к чему хорошему, я убежден, это не приведет.
Записала Екатерина Заподинская.