Мосгорсуд отказался изменить меру пресечения для топ-менеджеров группы "Ренова". Продление ареста обвиняемым было признано законным. Борис Вайнзихер и Евгений Ольховик проходят по громкому делу о подкупе чиновников в Коми. Следственный комитет обвинил топ-менеджеров во взятке на 88 млн руб., свидетелем по этому делу проходит бывший глава Республики Коми Вячеслав Гайзер. Корреспондент "Коммерсантъ FM" Петр Пархоменко рассказал подробности судебного заседания ведущему радио новостей Марату Кашину.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
— Судя по всему, у адвокатов обвиняемых появились новые аргументы. Насколько я понимаю, они сегодня приводили в пример ситуации с Алексеем Улюкаевым и Евгенией Васильевой, доказывая, что их подзащитные тоже нуждаются в домашнем аресте, верно?
— Да, действительно, один из адвокатов — Евгений Ривкин — не называл, конечно, ни фамилии Улюкаев, ни фамилии Васильева, однако он упомянул, что защите не понятно, почему всем известных людей — как он выразился, одну прекрасную даму и недавно арестованного министра — суд отправил под домашний арест. Очевидно, что здесь всем было понятно, о ком идет речь. Уточню, что все-таки никто не просил сегодня освободить Ольховика и Вайнзихера. Защита и сами подследственные просили о переводе их под домашний арест, утверждая, что это решение отвечает всем интересам как обвинения, так и защиты: с одной стороны, находясь под домашним арестом, обвиняемые точно так же будут изолированы, точно так же не смогут на кого-то повлиять, с кем-то общаться; с другой стороны, они будут с семьями. Защита настаивала на том, что содержание в СИЗО и содержание под домашним арестом отличается лишь условиями. Имелись в виду просто бытовые условия жизни самих обвиняемых. При этом господин Вайнзихер по видеосвязи – так он принимал участие в заседании — отметил, что сейчас государство тратит на его содержание в СИЗО, как он выразился, гигантские деньги, и его как налогоплательщика это не устраивает. Он готов сам себя за свой счет содержать, находясь под домашним арестом.
— Правильно ли я понимаю, что сегодня следователи недвусмысленно намекнули на то, что есть новые фигуранты в этом деле. Но фамилии не назвали?
— Кроме того, что эти фигуранты есть, следствие ничего больше не сообщило. Это был один из доводов в пользу того, что и на этих неназванных фигурантов якобы смогут повлиять обвиняемые и помешать получению доказательств, которые пока следствию добыть не удалось. Один из адвокатов обвиняемых, взяв слово, сыронизировал, сказав, что с таким же успехом следствие могло бы заявить, что у обвиняемых есть ноги, значит, они непременно убегут, раз есть руки и рот, значит, они схватят руками свидетелей, а ртом будут уговаривать их дать ложные показания. Тем не менее, судья согласилась с доводами обвинения и следствия.
Еще одной претензией защиты было, по их словам, нарушение стороной обвинения принципа состязательности процесса. Так, Ривкин подчеркнул, что этот принцип предполагает, что стороны обмениваются конкретными доводами и аргументами, то есть предъявляется какое-то конкретное обвинение, которое защита пытается как-то опровергнуть. В ситуации же с данным делом, по словам Ривкина, обвинение слишком неопределенное: не определена ни сумма той взятки, которую якобы давали обвиняемые, ни конкретные лица, которым они их давали, ни конкретное место или время. И в этой ситуации, по словам Ривкина, непонятно, что, собственно, защита может опровергнуть, так как никаких конкретных фактов, которые можно было опровергнуть, которые можно было бы документально доказать, нет.