Вчера Пятигорский суд завершил допрос шести жителей Чечни, обвиняемых в бандитизме, терроризме, умышленных убийствах и геноциде русского населения (Ъ сообщал о начале рассмотрения его дела). Подсудимые признались лишь в самых незначительных преступлениях, заявив, что во время следствия оговорили себя, не выдержав пыток. С подробностями — АЛЕКСАНДРА Ъ-ЛАРИНЦЕВА.
По предложению гособвинителя Игоря Анатонова заседание начали с допроса отца погибшей на рынке 14 апреля 2001 года Ирины Валицкой. По мнению прокуратуры, она стала одной из 18 жертв чеченской банды, участники которой оказались на скамье подсудимых.
Вадим Валицкий рассказал суду, что уехал из Грозного в 1999 году. Уговаривал выехать оттуда и дочерей, но послушалась только одна из них — Ирина. Его бывшая жена с дочерью Анной остались ухаживать за престарелыми родителями жены. А Ирина жила все это время в Армавире. В перерыве между войнами она с отличием закончила Армавирский пединститут и преподавала в школе. В Грозный Ирина приехала со своей подругой Надеждой Левченко, чтобы отметить с родными Пасху. 14 апреля они пошли на базар, откуда привезли уже их трупы с простреленными затылками.Вадима Валицкого в суд никто не вызывал, он узнал о начале процесса в Армавире по телевидению. Живущие с ним беженцы из Грозного опознали нескольких обвиняемых. В частности, Ахмеда Евлоева. По словам беженцев, он еще в 1994 году, до ввода в Чечню федеральных войск, грабил русские семьи, "забирая последнее и даже вырывая серьги из ушей". На вопрос судьи Иванюка о том, какого наказания заслуживают подсудимые, потерпевший Валицкий ответил просто: "Наистрожайшего". Валерий Иванюк спросил несчастного отца, будет ли он предъявлять имущественные претензии к подсудимым. Господин Валицкий ответил вопросом на вопрос: "А разве есть такие деньги, которыми можно заплатить за кровь?"
Следом за отцом Ирины Валицкой допросили родственников подсудимых — мать Аглана Муситова и отца Турпала Шарипова. Они заявили, что оружия у сыновей не видели, об их участии в бандгруппах ничего не знали. Отец Шарипова заявил, что в их доме дважды все проверяли миноискателями, но не нашли даже патрона.
Не делая перерыва, судья начал допрос обвиняемых. Первым давал показания Анзор Мальцагов, причем делал это очень эмоционально, даже имитировал стрельбу. По его словам, ни с кем из обвиняемых он близко не знаком. Автомат он где-то нашел и "гулял с ним по Чечне, Ингушетии", даже ездил в Баку.
Эпизод с перестрелкой подсудимый Мальцагов описал следующим образом. Взяв автомат, он сел вместе с приятелями в желтую "шестерку", и они поехали покататься. Увидев милицейский "уазик", они развернулись и направились в другую сторону. Милиция погналась за ними. "Жигули" заехали в тупик. Далее события развивались стремительно — суета, люди в черных масках, от которых нужно было куда-то бежать. Вот он и бежал, стреляя на ходу. Когда на пороге его дома в ингушской станице Слепцовская появились оперативники, Мальцагов, получивший в перестрелке два ранения, больше не сопротивлялся. Подсудимый театрально изумился, что ему вменяют в вину только одну попытку подбить федеральный БТР из гранатомета "Муха", так как, по его словам, следователи обещали "навесить 25 подрывов бронетехники". От всех показаний в отношении Муситова, Евлоева и Шарипова Мальцагов отказался. На вопрос адвоката Татхаджиевой, не состоял ли Мальцагов на учете у психиатра, подсудимый ответил, что какие-то врачи его осматривали, а вот что они признали — ему неизвестно.
Подсудимый Евлоев рассказал, что знал Аглана Муситова с 1995 года — занимался вместе с ним спортом на стадионе "Динамо". В 2001 году он видел Муситова только два раза — на рынке и в изоляторе временного содержания. По словам подсудимого, арестовали его из-за того, что у него был поддельный паспорт, но после ареста ему вменили статью за хранение оружия. Следователь Савченко из Заводского РУВД с него эту статью снял, так как не было ни одного протокола изъятия оружия и боеприпасов. Евлоев вернулся в Урус-Мартан, где лег в больницу — в травматологическое отделение. Однако оттуда его снова забрали сотрудники РУБОПа, и новый следователь Гаджиев сообщил ему, что он будет отвечать и за оружие, и за многое другое.
Аглан Муситов в своих показаниях был предельно краток. Он рассказал, что до 1993 года жил в Орловской области, закончил там десятилетку, занимался спортом, женился; жена наполовину русская. В 1997 году на него было совершено разбойное нападение, и он получил два ранения в область позвоночника. С тех пор ходить без посторонней помощи он не мог. А его семья, в том числе две малолетние дочери, находятся на иждивении матери, которая торгует на рынке фруктами. Отцу погибшей Ирины Валицкой он выразил соболезнование, но в резкой форме заявил, что не имеет к убийству никакого отношения. Муситов напомнил, что арестовали его 14 июня прошлого года, а первый протокол составили через две недели. По его словам, в ходе следствия его, больного человека с простреленным позвоночником, подвешивали вверх ногами, чтобы сделать сговорчивее. Все предложенные ему бумаги он подписал после того, как провисел в таком положении восемь часов. Кроме того, как сказал выступавший вслед за ним Тамерлан Демильханов, Муситову кололи какой-то наркотик, когда его действие заканчивалось, он так кричал от боли, что его крики наверняка слышали все заключенные.
Давая свои показания, подсудимый Тамерлан Демильханов очень волновался, извинялся перед судьей и спрашивал, действительно ли его хотят выслушать: "Я могу и не говорить. Я привык, что меня не слушают". По словам Демильханова, все случившееся — и дикость, и закономерность одновременно, ведь у молодых людей в Чечне есть быстрый способ заработать деньги — пойти в боевики. Однако Тамерлан и его младший брат Анзор решили добывать деньги честным путем — открыли магазин видео- и аудиопроката и зал компьютерных игр. Кроме того, они проводили на коммерческой основе дискотеки в школах и свадьбы. "Зачем мне было убивать за $100 человека, если я мог заработать эту сумму за два дня",— сказал обвиняемый.
О том, что арестовали Турпала Шарипова (лидера банды), по словам Тамерлана, он узнал за несколько дней до собственного ареста. "Если бы я был в чем-нибудь замешан, то первым делом уехал бы из Грозного, но я считал, что бояться мне нечего",— отметил Тамерлан. Утром, когда постучали в дверь, он решил, что это стучатся дети, пришедшие поиграть в компьютерные игры. Оказалось, что это бойцы РУБОПа.
Затем Тамерлан Демильханов рассказал, как его в наручниках привязывали к железной кровати, обливали водой и пытали током. Показания о том, что он принимал участие в убийствах, Тамерлан, по его словам, подписал лишь тогда, когда ему пообещали отпустить младшего брата. (В соответствии с показаниями Анзора Демильханова с ним было проделано то же самое.) Старший Демильханов написал шесть жалоб в прокуратуру, в том числе на имя прокурора республики Всеволода Чернова. Но следователь сказал ему, что проверял жалобы на бесчеловечное отношение и подтверждений этому не нашел. Гособвинитель не задал подсудимому ни одного вопроса. Судья Иванюк только помрачнел.
Последними суд допросил Анзора Демильханова и Турпала Шарипова. Анзор сообщил суду, что в убийстве Юрьевых, Чернова, Ибрагимова и в подрыве "Урала" 5 января 2001 года не участвовал, а все бумаги подписывал не читая. По словам Демильханова-младшего, перед очными ставками ему давали тексты, которые он должен был заучить наизусть. Видеосъемку его признания проводили три или четыре раза, пока не получалось то, что нужно следователю. Если получалось плохо, его уводили в подвал, где крепкие ребята в масках издевались над ним. "Ну хорошо,— сказал судья,— вы утверждаете, что вас били. А кто, где и когда? Назовите фамилии, имена, должность". Подсудимый покраснел и ответил, что эти люди были в масках и свои документы ему не показывали.
На вопрос, пытался ли он жаловаться и почему отозвал свою жалобу назад, Анзор Демильханов пояснил, что после того, как он в сентябре 2001 года уже из Чернокозово написал письмо на имя прокурора Грозного, его снова отвезли в РУБОП, избили и объяснили, что он может "случайно погибнуть при попытке к бегству".
Самый младший из группы, Турпал Шарипов, сообщил, что приезжал в Грозный всего три раза — на дискотеки. Летом 2001 года его забрали в РУБОП. Там он и увидел Анзора Демильханова. Тот лежал в наручниках на полу, а на нем стоял оперативник по имени Абдулхамид. Следователь прокуратуры Усман Дельбиев, занимавшийся делом Шарипова, давал подписывать ему пустые бумаги. Оружие, которое фигурирует в деле, как утверждает подсудимый, он увидел впервые на столе у следователя. Ему предложили просто подержать его в руках и ничего больше не объяснили. Судья возмутился и спросил, как же Шарипов мог взять на себя десять убийств и почему он не заявил о давлении на него в присутствии адвоката. "Меня допрашивали 17 раз,— сказал Шарипов,— но когда меня били, адвокат уходила в другую комнату, она у них штатный сотрудник".
На следующем заседании адвокаты собираются заявить ходатайства о назначении прокурорской проверки по поводу применения к их подзащитным пыток.