Выставка авангард
Фото: Коммерсантъ / Евгений Павленко / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Павленко / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Павленко
В Мраморном дворце, филиале Государственного Русского музея (ГРМ), открыта выставка тихая, но чрезвычайно важная: "Квартира N5. К истории петроградского авангарда 1915-1925 годов". Номинально это несколько страниц большой истории русского авангарда, почти затерявшихся среди более громких и куда более изученных явлений. Однако эти страницы способны рассказать о способах существования левого искусства куда больше, чем крайние его формы. Образцовым научно-выставочным проектом любовалась КИРА ДОЛИНИНА.
Квартира N5 располагалась в доме N17 на Университетской набережной в Петрограде. Здесь, в здании Академии художеств, находилось служебное жилье, с 1889 по 1917 год бывшее в распоряжении членов знаменитого (и по сей день действующего) художественного клана Бруни--Соколовых. Первым эту квартиру получил хранитель музея академии Александр Петрович Соколов, после его отставки в 1907 году она перешла к мужу его дочери, помощнику хранителя музея Сергею Константиновичу Исакову, тут родились и выросли будущий поэт Николай Бруни и будущий художник Лев Бруни, благодаря которым, собственно, и стала знаменитой эта квартира. Привлекавшим именитых гостей салоном квартира была и в их детстве, открытым для однокашников по гимназии, Тенишевскому училищу и Академии художеств и их друзей домом стала в 1913-1914 годах, а начиная с 1915-го превратилась в штаб левых петроградцев, откуда совершались набеги в мир большой художественной борьбы. Тут часто бывали Осип Мандельштам, Артур Лурье, Николай Клюев, но "местом силы" квартира стала не благодаря им, а с появлением в квартире 27-летнего автора "Аполлона" Николая Пунина.
Главная художественная сила круга Бруни Лев Бруни возлагал на Пунина большие надежды. И они полностью оправдались: то, что было проговорено художниками на холстах и бумаге, получило свое словесное обрамление. Более того, со временем было облечено в форму, близкую к манифесту нового искусства, со своими богами (Татлин) и врагами (Малевич), своей эволюцией (от преодоления импрессионизма через футуризм и кубизм к выходу из плоскости картины, работе "с материалом"), своими девизами ("жизнь всерьез").
Впервые Пунин написал о своих будущих подельниках в 1915-м, после выставки "Мира искусства", на которой были "Портрет Анны Ахматовой" Альтмана, "Портрет Артура Лурье" Бруни и "Портрет композитора Артура Лурье" Митурича, вещи настолько уже не мирискуснические, что казались в их залах жар-птицами. А уже на следующий год Пунин публикует в "Аполлоне" статью "Рисунки нескольких "молодых"", которая резко и безапелляционно заявляет о новых героях петроградской художественной сцены. Взаимовлияние было двусторонним: как язвительно заметил постоянный, но несколько сторонний посетитель квартиры художник Милашевский, Пунин "вошел в салон одним человеком, а вышел из него совсем другим... Он отплатил "учителям" за учебы и вывел их "в люди"". Понятно, что не Пунин сделал из Митурича, Тырсы и Бруни художников, но их совместное сосуществование в пространстве выдало мощнейший заряд художественной воли. В исторической же перспективе память о содружестве "Квартиры N5" оказалась полностью во власти Пунина, чьи ностальгические, панегирические, мифологизированные, но очень точные воспоминания не дали забыть об этих художниках как о группе.
Хотя забыть почти удалось. До 1970-х о ней практически не упоминалось, потом стали появляться отдельные ссылки на неопубликованные еще тексты Пунина, потом их частично опубликовали, "Квартира N5" стала принятым в научном мире понятием, но вот визуального подтверждения своему существованию она до сих пор не получала. Выставка Русского музея — первый опыт не только сказать, но показать, из чего состоит история той самой хорошей квартиры.
Кураторы (в первую очередь Ирина Карасик) пошли не по самому простому пути: на выставке нет рассказа о скандалах и войнах между малевичевцами и татлиновцами, которые в Петрограде проходили ровно по заболевшим Татлиным "бруниевцам", а иногда и просто-таки на территории "Квартиры N5", что не было бы новым, но точно разлекательным. Вся экспозиция — это кропотливо воссозданная история десяти примерно лет существования группы в более или менее отчетливом виде. Стилистические поиски, забытые имена (прежде всего — живописец Святослав Нагубников и скульптор Ростислав Воинов), детские болезни левизны и взрослое упорство в работе с новыми идеями. Салонный модернизм Альтмана рядом с кропотливым живописным ткачеством Митурича, резкие скачки Бруни и грустный нежный Тырса, могучий и легкий в каждом художественном жесте Татлин и тяжелая борьба с материалом у его последователей.
Это образцовое научное исследование с большой экспозицией и солидным каталогом, который, что редко бывает в Русском музее, вводит в научный оборот факты и произведения, да еще тщательно откомментированные текстуально. "Квартира N5" стала третьей удивительной среди бесконечных блокбастеров ГРМ выставкой, посвященной истории и теории русского авангарда, которая явилась научным событием, наряду с великолепным "Музеем в музее" (1998) и выставкой Малевича (2000) с сенсационными передатировками, сделанными Еленой Баснер. Все три проекта — погоня за мифами, сочиненными авангардистами о самих себе и истории искусства в целом. Все три — деконструкции обаятельнейших теорий. Не развенчание, не обухом по голове, а тщательная игра в бисер, без которой большая наука невозможна. Дело редкое, но такое отрадное, что даже случайного вполне зрителя может заразить. Было бы желание вчитаться и всмотреться.