В Мариинском театре состоялась премьера оперы Моцарта "Так поступают все". Первую в истории мариинской сцены постановку осуществила итальянская команда, приглашенная вторым дирижером театра Джанандреа Нозедой: режиссер Вальтер Ле Моли (Walter Le Moli), художники Тициано Санти (Tiziano Santi), Джованна Аванци (Giovanna Avanzi, костюмы) и Клаудио Колоретти (Claudio Coloretti, свет). Спектакль у них получился вполне русский.
"Так поступают все (женщины), или Школа влюбленных" (Cosi fan tutte, ossia La scuola degli amanti) — таково полное название третьей из опер, написанных Моцартом на либретто Лоренцо да Понте. Прежде аббат-литератор с замечательной ловкостью выкроил для композитора тексты "Свадьбы Фигаро" и "Дон Жуана". Последняя из их итальянских комедий основана уже не на литературном источнике, а на подлинном случае, имевшем место в Вене. Анекдот так забавлял императора, что он заказал оперу, увековечившую фривольный сюжет. Двое молодых людей решают проэкзаменовать своих невест на верность. После мнимого отъезда являются к ним переодетыми албанцами (то есть с бородами, в чалмах и халатах) и предпринимают осаду: каждый — подруги другого. Девушки сдаются. Албанцы берут их в жены, но сразу же после фиктивного бракосочетания "возвращаются" оставленные женихи. Финал: участники розыгрыша выведены на чистую воду, а пристыженные изменницы раскаиваются, и все снова счастливы.
Венская премьера в 1790 году имела умеренный успех. Весь XIX век оперу ругали за бессмысленность и аморальность. Во времена Вагнера, одного из суровых критиков этого бестолкового сочинения, "Так поступают все" то и дело пытались как-то переделать и улучшить. От этой практики наконец отказались в следующем столетии, и с 1930-х годов опера заняла прочное положение среди лучшего, созданного Моцартом. Однако ее "врожденный порок" преодолеть все же трудно: сюжет весьма скуден. Внешне "Так поступают все" — образец классической симметрии. Два равномерно выстроенных акта. Двое юношей, две девушки, пара прохиндеев — служанка Деспина и "старый философ" Дон Альфонсо. Арии, дуэты, терцеты и прочие ансамбли, в которых замирают, отдаваясь чувствам, персонажи, следуют друг за другом чинно и неспешно, как в статуарной барочной опере. Подспудная же интрига выстроена очень тонко. Ее звенья — обманы и заблуждения. Ложный пыл, вызванное розыгрышем горе, пустое негодование, симуляция отчаяния, обманчивое счастье и скептическая насмешка: сюжетные положения нещадно третируют "по-честному" написанную музыку, превращая то, что мы в ней слышим, в свою полную противоположность.
Судя по тому, что говорил на пресс-конференции Джанандреа Нозеда (Gianandrea Noseda), именно эта сторона оперы его больше всего и занимает. Дирижеру "Cosi fan tutte" представляется вещью грустной и горькой, поскольку она развеивает иллюзию истинности каких-либо чувств: все в той или иной мере лицедейство. Его сотрудник-режиссер главные усилия направил на лицедейство в самом буквальном смысле. А именно на то, чтобы моцартовская опера-буффа была по возможности смешной. Режиссерская работа проделана очень тщательно, все мизансцены замечательно скоординированы. Девушки синхронно заламывают руки, а также подпрыгивают, взвизгивают и убегают. Юноши слаженно трясут конечностями во время фарсового "лечения магнетизмом". Однако для комедии положений фактура "Cosi fan tutte" слишком разрежена.
Основу декорации составляют бордюры из пластика "под мрамор", на которые водружаются кактусы, пальмы и прочие комнатные растения. Вместе с синим задником все это олицетворяет райское Средиземноморье. Правда, больше напоминает вестибюль советского учреждения. Иногда на сцене появляются еще какие-то вещи — деревянные панели, мраморные подставки и бадейки, шелковые драпировки. То есть отечественный интерьер украшают недорогим итальянским ширпотребом. Вообще, в Мариинском театре такой откровенно некрасивый спектакль — вещь экзотическая. Несмотря на то что его создатели вполне успешно работают в европейской театральной индустрии, в Петербурге они сделали постановку беспомощно провинциальную. Особенно обидно, что скучное это действие заполнено замечательными вокальными удачами. Бесспорное завоевание Джанандреа Нозеды — ансамбли, в которых чудесно сливаются более уязвимые в сольных ариях голоса молодых мариинских певцов Ирины Матаевой, Татьяны Павловской, Надежды Сердюк, Даниила Штоды и Ильдара Абдразакова. Редкая для театра тщательность отделки этих номеров превращает моцартовскую ансамблевую полифонию в самый привлекательный элемент оперы.
Десятилетия театральной практики обозначили два пути "борьбы" с "Так поступают все". Ставят либо подчеркнуто исторично, обращая максимум внимания на стиль оформления и "старинную" сценическую манеру. Либо же обращаются с оперой предельно вольно, накладывая поверх либретто новые концепции и символические сюжеты. В петербургском спектакле нет ни того, ни другого: авторы его словно замерли в недоумении и ограничились робкими полумерами. Получилось произведение, внутренний смысл которого оказался глубоко эзотеричным — и это вполне по-русски. Под шелухой скучной комедии скрывается стильно и стройно звучащая лирическая вокальная симфония Моцарта.
КИРА Ъ-ВЕРНИКОВА, Санкт-Петербург