Евросоюз находится в критическом положении. Об этом заявила канцлер Германии Ангела Меркель в рамках неформального саммита ЕС в Братиславе. По ее словам, такая ситуация сложилась после решения Великобритании выйти из ЕС. Она призвала европейские страны к совместным действиям и поиску решений актуальных проблем. По ее словам, от одной встречи в столице Словакии не стоит ждать решения всех проблем, однако в целом выход есть. Научный директор Германо-российского форума Александр Рар обсудил тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Петром Косенко.
Фото: Leonhard Foeger, Reuters
— Согласны ли вы с госпожой канцлером относительно того, что ЕС действительно находится в критическом положении? Насколько оценки госпожи Меркель близки к реальности?
— Европейский союз находится, может быть, не в очень критическом, но в кризисном положении. Кризис на виду, такого кризиса Европейский союз не испытывал десятилетиями. В первую очередь, еще не завершен финансовый кризис, он может в любой момент больно ударить по южным странам Европы.
Во-вторых, неизвестно, какой отпечаток наложит Brexit — выход Англии из Европейского союза — на весь Европейский союз, не последуют ли другие страны примеру Англии, многие этого боятся. Греция, например, может посчитать для себя более выгодным выйти из еврозоны. И в-третьих, самый главный кризис связан с политикой Европейского союза по отношению к беженцам. Миллионы беженцев попали в Европу, их будет очень трудно интегрировать, а большинство из них — вообще невозможно. Здесь уже не только в Германии, но и в других странах появляются стычки на социальном и бытовом уровне между мигрантами и жителями этих стран. В Европе опять появляется национализм.
Конечно, политики, скажем, руководящего истеблишмента, к которым принадлежат Меркель и нынешние руководители большинства европейских стран, начинают очень серьезно нервничать. И главная проблема — это то, что Европейский союз уже не солидарен между собой. Каждая страна имеет свои представления о том, что надо делать. Например, восточно-европейские страны пытаются оттянуть инициативу у французов и у немцев, которые всегда являлись мотором движения Европейского союза, и предлагают свою форму правления ЕС. Англия вышла из Европейского союза. Так что есть определенная неразбериха. И главное, что чувствует госпожа Меркель, это, конечно, ее личный кризис — она чувствует, что как лидер Германии она потеряла или теряет статус главного человека в Европе, лидера Европы, локомотива Европы, статус, который Германия получила во время процесса спасения Греции несколько лет тому назад.
— Хочется понять, перечисленные вами проблемы и вызовы, которые стоят перед Евросоюзом, — это системный кризис или все-таки это проявления некой болезни роста? Потому что Евросоюз все-таки в историческом смысле очень молодое, еще юное образование.
— Ну как юное, уже в пенсионном возрасте, если так можно сказать, 70 лет.
— Для политического образования, экономического это все-таки не очень много.
— Если сравнить с Римской империей, конечно, тогда да. Нет, я шучу, вы правы, конечно, трудно сейчас говорить о том, что Европейский союз разваливается, что там системный кризис. Но говорить о том, что этого кризиса нет, что он чисто косметический, тоже язык не поворачивается. Я думаю, что мы говорим о кризисе, а не о каком-то углубленном конфликте внутри Европейского союза и его развале, но мы говорим и нужно говорить о том, что лидеры нынешней Европы столкнулись с очень большими, причем самыми разными вызовами, которые нужно решить.
— Многие считают, что сейчас ЕС стоит обратить внимание как раз на свои внутренние проблемы и меньше обращать внимание на взаимодействие с внешними игроками на мировой арене. Приводят в пример политику Соединенных Штатов перед Второй мировой войной, когда для того, чтобы решить свои внутренние проблемы, Соединенные Штаты проводили достаточно жесткую изоляционистскую политику. Не стоит ли сейчас Евросоюзу перейти к тактике изоляционизма?
— В теории это, может быть, так, но я не вижу, как это сделать на практике Европейскому союзу. Ведь главная проблема, скажем, проблема беженцев или мигрантов, свалилась на голову Европейскому союзу не из каких-то внутренних проблем, а извне — рушится Ближний Восток, весь африканский континент, оттуда будут большие потоки беженцев дальше идти в сторону Европы. Так что Европа должна решать этот кризис с беженцами двумя путями: с одной стороны, подумать о том, хочет ли Европа интегрировать такое большое количество выходцев из мусульманских стран, что наталкивается на сопротивление больших групп и организаций граждан здесь, в Европейском союзе.
Вторая проблема, которую нужно решить, — это решить истоки всех этих проблем в самих этих странах, то есть нужно давать больше денег африканским государствам, странам Ближнего Востока. Но не только денег, видимо, как французы и англичане, немцы в этом отношении скорее говорят «нет», но эти две страны готовы там воевать, наводить в этих странах порядок вместе с американцами — Ливия — пример, Сирия — пример, Египет почти стал примером. Так что мы должны понимать, что Европа столкнулась с вызовами глобализации.
— Да, и вот здесь очень важный вопрос: решать проблемы, которые встали и продолжают стоять перед Евросюзом, будут ныне действующие политики, или сначала им на смену должны прийти новые люди, пусть и более правые, как вы упоминали в начале нашей беседы?
— Я могу вам сказать очень четко: если нынешние политики не решат эти проблемы за следующие месяцы, во всяком случае, не дадут понять своему населению, что они способны решить эти проблемы, — в первую очередь, это относится к госпоже Меркель во главе Германии, — то эти проблемы действительно будут решаться другими политиками, потому что этих могут смести. Может быть, не в самой Германии, но в других государствах.
— И другими способами, это очень важно отметить, мне кажется.
— Могут и другими способами. Конечно, может и это произойти, поэтому глобализация — уже не шутка, Европа должна найти свое место в этом новом, тоже очень не сладком для нее, мире.