Русский, черный русский

Фото: Максим Диденко

Фото: Иван Кушнир

Фото: Максим Диденко во время репетиции

Фото: Вано Миронян

Фото: Владимир Дель

В начале марта Максим Диденко начал собирать команду тех, кто воплотит задуманное в действительное, параллельно занимаясь разработкой сценария. Драматург Константин Федоров и композитор Иван Кушнир с режиссером работают давно и успешно. На их счету как минимум один из последних проектов «Гоголь-центра»: «Хармс. Мыр», основанный на текстах Даниила Хармса. И хотя в этой постановке хореографию Диденко брал на себя, в «Черном русском» ей занялся Евгений Кулагин, хорошо знакомый зрителям того же «Гоголь-центра» (за пластику перформеров в «Машине Мюллер» Серебренникова ответственен именно он).

ЕВГЕНИЙ КУЛАГИН, хореограф

«Артистов пришлось помучить, и мучаю я их ежедневно. Как говорит сам Максим, его спектакль не может обойтись без разминки. Я считаю, что такой тяжелый и мучительный физический тренинг необходим для работы над любым спектаклем, а тем более над спектаклем физического театра, в котором фокус на визуальном восприятии. C артистами у нас была изнурительная работа, но в целом это приятная и полезная практика по воспитанию иной пластической выразительности и своего тела в целом».

Два состава актеров, среди которых оказались, например, Артем Ткаченко, Владимир Кошевой, Равшана Куркова, Мари Ворожи (Марина Ворожищева), Владимир Дель и Гладстон Махиб, приступили к репетициям на площадке месяц назад, в середине августа, успев с тех пор исследовать все пространство дома.

РАВШАНА КУРКОВА, исполнительница роли Маши

«Я мечтала поработать с Максимом, когда к этому не было еще никаких предпосылок. Мечта эта родилась после его спектаклей, которые я увидела. Скажу честно, мне было все равно, окажется Максим тираном или другом в работе, я просто хотела быть частью того, что он делает. Мы репетируем "Черного русского" шесть дней в неделю с утра до вечера, в руках Максима почти 30 актеров разного возраста, разных школ, разных характеров. Он умудряется найти подход к каждому и, как детали, собирает нас в единую конструкцию».

МАРИ ВОРОЖИ, исполнительница роли Маши

«Это очень интересный опыт, тем более что я давно мечтала о работе, в которой можно будет раскрыть свои вокальные и танцевальные способности одновременно. Оказалось, это очень затратная вещь, требующая сил, энергии и колоссальной включенности. И подготовка к репетиционному периоду у нас была соответствующая».

ВЛАДИМИР КОШЕВОЙ, исполнитель роли Дубровского

«Работать с Диденко — это как в армии, курс молодого бойца. Когда ты бежишь три километра, и у тебя не хватает дыхания, чтобы преодолеть дистанцию, и надо бежать в два раза быстрее. Это жесткое испытание для артиста, потому что режиссер авторитарен, он предлагает острую форму существования, которую ты должен наполнить содержанием. Мне это очень интересно. Содержания у меня много, а форму я могу принять любую. Риск? Да. Авантюра? Да. Сегодня только так и можно развивать собственный театр. Мне кажется, у Диденко начинает собираться своя труппа. И я польщен, что иногда он прислушивался к моим советам, но некоторые он жестко отсекал. А решения он принимает очень быстро и часто безапелляционно».

ДОМ

Фото: интерьер дома Спиридонова

Особняк XIX века, спрятавшийся от шума Тверской в Малом Гнездниковском переулке, вернулся к тому, с чего для него все начиналось. Его бальный зал снова используется по назначению, комнаты заполнились гостями, вернулись былые нравы. Первый этаж превратился в людскую, вместившую в себя и кухню, на которой прямо при зрителях жарят мясо и пекут блины, и хлев, и даже лесную чащу. На втором этаже обнаруживаются детская, спальня, кабинет и тот самый зал. По словам продюсеров, площадка диктовала немало условий: как только был выбран дом Спиридонова, было сразу решено обратиться к тексту XIX века. «Иммерсивный театр — театр, который встраивается в пространство. И это пространство самым прямым образом взаимодействует с выбранным материалом», — подтверждает Елена Новикова.

ТЕКСТ

Текст романа «Дубровский» здесь не столько разыгрывают, сколько осмысляют, находя в нем немало до того не звучавших в театре мотивов. Они проявляются и в музыке, и в танце, оставляя буквальные трактовки классическим постановкам.

МАКСИМ ДИДЕНКО, режиссер

«Пушкин — очень хулиганский автор, невероятно живой. Это чувствуется сквозь время. Как говорила Фаина Раневская, читая Пушкина, можно научиться снимать кино. Я второй раз сталкиваюсь в работе с его текстами (Максим Диденко ставил «Маленькие трагедии» в театре «Студия» Л. Ермолаевой в Омске — “Ъ”) — он очень глубокий автор, в произведениях которого всегда можно найти очень много слоев. Однако у каждого со школьных времен остается послевкусие от постановок по его текстам. Мне нравится работать с этим стереотипом, вспоминать о его хулиганстве».

ЕВГЕНИЙ КУЛАГИН, хореограф

«Конечно, с романом я был знаком еще из школьной программы. До начала работы над спектаклем перечитывал, начали обсуждать с Максимом концепцию, потом появилась музыка и возникли уже какие-то первые визуальные сюжеты. Мы старались уйти от нарративного действия и пофантазировать в рамках иммерсивного спектакля. У нас не было цели точно передать сюжет, главное — увлечь зрителя нашим действием».

РАВШАНА КУРКОВА, исполнительница роли Маши

«Диапазон качеств и чувств Маши в оригинальном произведении Пушкина отличен от той Маши, которая у нас. В нашей Маше есть немного от ведьмы, немного от мальчишки и много девичьей нежности и трогательности. Конечно, хочется, чтобы зрители находили в ней что-то свое и сопереживали ей, но для этого сначала надо посмотреть спектакль».

ВЛАДИМИР КОШЕВОЙ, исполнитель роли Дубровского

«Как ни ужасно это прозвучит — однако ничего стыдного в этом нет, — я не читал Пушкина со времен школы, хотя его сказки с детства знаю наизусть. Из его прозы моим любимым произведением всегда была "Пиковая дама". Единственным, что я помнил из "Дубровского", был эпиграф: "Где стол стоял, там гроб стоит". Это фраза меня пугала и отталкивала. Я не понимал этот неоконченный роман. Интересно, что и наш спектакль начинается с гроба. Все по Пушкину. Я перечитал роман, и он оказался вовсе не скучным, даже увлекательным. Как известно, для драматической постановки любое литературное произведение — это повод. Это я понял, когда репетировал в БДТ "Игрока": на меня накинулись критики, мол, где вы видели такого веселого Достоевского? В современном театре литературная основа уже не является критерием для оценки спектакля. Режиссер сочиняет собственный мир, поэтому роман "Дубровский" — лишь повод для спектакля. Сегодня театр не несет просветительскую миссию, он существует как развлечение. Придя на спектакль "Черный русский", вы не увидите хрестоматийного Пушкина, но вы попадете в атмосферу подсознаний пушкинских героев и все будете воспринимать на чувственном уровне».

МАРИ ВОЛОЖИ, исполнительница роли Маши

«Вы увидите не пересказ романа, а то, как видят и раскрывают это произведение режиссер, композитор и хореограф. По мотивам романа Пушкина "Дубровский". Если вы хотите услышать пушкинскую мелодику речи — возьмите книгу. Если же вам интересна постановка Максима Диденко — идите к нам. В основе спектакля есть фабула из романа, но мы существуем по другим законам».

МУЗЫКА

ИВАН КУШНИР, композитор

«Пушкин — это наше все, само собой. Однако у меня не было задачи как-то иллюстрировать Пушкина. Буквального контекста, что все мы тут разыгрываем произведение Пушкина, его не было. Я был абсолютно свободен в выборе средств. Единственное, что меня ограничивало и что меня очень радовало, — это то, что драматург Константин Федоров уже подобрал русские обрядовые плачи и хороводы. Грубо говоря, у меня уже была определенная нота, которая меня вела. Понятно, что я пользовался этими текстами абсолютно в своем духе и жанре, используя разные современные электронные вещи, сочинял древнерусские мелодии, микшировал, создавая такую ритуальность всего происходящего. Я первый раз работал над иммерсивным спектаклем. И ведь это не просто иммерсивный спектакль, но первый иммерсивный мюзикл — так много в постановке песен и танцев. Иммерсивность предполагает некоторую инсталляционность происходящего. Каждая локация должна звучать. Перед нами стояла и техническая задача — распределить источники звука по всему дому, — и она была совершенно блестяще решена звукорежиссерами. Что важно, когда в театре на сцене поют или танцуют, во всем помещении ничего больше не происходит, а здесь происходит все и сразу».

ХОРЕОГРАФИЯ

ЕВГЕНИЙ КУЛАГИН, хореограф

«Через хореографию, через танец и движение мы пытались работать не только с внешними коммуникациями персонажей спектакля, но и выстраивали внутреннюю структуру, внутреннее содержание и эмоциональное состояние героев. Искали такие пластические и физические решения, которые смогут выразить то, что невозможно сказать словами».

ВЛАДИМИР КОШЕВОЙ, исполнитель роли Дубровского

«Основные сцены спектакля построены на движении. Хореография, как и сам спектакль, сложносочиненная. Есть и простые движения, и замысловатые. Сложность заключается в том, что все должны работать вместе как единый организм, вовремя вступить и поддержать звенящую ноту и продолжить это движение вперед. В течение месяца я старался не пропускать ни одной тренировки. Я никогда так быстро не включался в хореографию, потому что она сочинялась прямо на глазах. Я отчаянно бросился во все сценические движения, но, например, боялся прыгать на батуте из-за своих старых травм. Партитура не позволяла быть пассивным, просто красиво стоять в лучах света, а это значит, что если я не прыгаю, то бегу».

 

СМЫСЛ

Техническая сложность и отточенность движений любой постановки не может заменить смысл и простой вопрос «зачем?», с которого обычно все начинается. Зачем приходить в особняк Спиридонова на «Черного русского»? Во-первых, это возможность по-новому взглянуть на историю Дубровского, авантюриста и, безусловно, романтика века XIX, минувшего, но не ушедшего. Особенно приятно это делать в трех минутах ходьбы от Пушкинской площади, напоминающей, что Пушкин — на веки вечные «наше все». Здесь же, в воплощенном доме Троекурова, его избавляют от хоть и исключительно лестных, но избитых характеристик. Во-вторых, «Черный русский» — это новый опыт, не всегда комфортный для тех, кто не привык взаимодействовать с артистами, но необходимый каждому, кто хочет знать современный театр во всех его проявлениях. И хоть искушенным зрителям, бывавшим и на Sleep No More труппы Punchdrunk, и на других европейских променад-постановках, новый мир откроется вряд ли, весьма ярких впечатлений не удастся избежать даже им.

 

«ЧЁРНЫЙ РУССКИЙ В ЦИФРАХ:

 

____________________________________________________________________

Текст: Анастасия Каменская

Фото: Георгий Кардава