Кинообозреватель «Коммерсантъ FM» Даниил Ротштейн рассказал о фильме Дэвида Сиенфрэнса «Свет в океане».
Фото: outnow.ch
В фильме «Валентинка» режиссер Дэвид Сиенфрэнс рассказал душераздирающую в своей правдоподобности историю увядшей любви и распавшегося брака. Главный фокус той картины заключался в том, что, как и в жизни, было совершенно непонятно, что именно и в какой момент пошло не так. В новом фильме Сиенфрэнса — драме «Свет в океане» — все как раз болезненно понятно. Действие разворачивается в Австралии вскоре после Первой мировой войны. Том (Майкл Фассбендер) вернулся с той войны не весь. В отличие от многих других он сохранил жизнь и все конечности, но в дебрях ада боевых действий утратил способность жить, чувствовать и взаимодействовать с людьми.
В попытке сбежать от мира, частью которого он себя не чувствует, он решает стать смотрителем маяка на заброшенном острове. Буквально за день до отправления он находит Изабель (Алисия Викандер), которая возвращает его жизни и становится его женой. Трагедия приходит неожиданно для влюбленных и, возможно, предсказуемо для зрителя. После нескольких выкидышей Изабель впадает в глубокое отчаяние, которое развеивается, когда к острову прибивает лодку с мертвым мужчиной и чудом выжившим младенцем. После долгих уговоров Том соглашается скрыть находку от большой земли и тайно удочерить девочку.
За судьбоносной встречей Тома с биологической матерью ребенка (Рэйчел Вайс) следует картина агонии глубоко порядочного человека, жаждущего поступить правильно. Но в этой ситуации нет правильного и неправильного шага. Вернуть девочку родной матери, возможно, правильно формально, но ребенок плачет и просится к своей «настоящей» маме — то есть приемной. Вся эта история делает несколько резких маневров и неизменно теребит душу зрителя, но ее главная мощь в актерском составе. Майкл Фассбендер возвел изображение внутреннего страдания на экране в ранг искусства. Его Том, раздираемый внутренними противоречиями, — лучшая иллюстрация того, как трудно иногда банально быть хорошим человеком.